Они – беженцы из Черкесии. Сирия не их родина

2015 год был богатым на события, которые повлияли на самоощущение черкесов, считают общественники. Черкесский общественник из Краснодара Аскер Сохт говорит, что настоящим испытанием для черкесских общественников в 2015 году стал отток сирийских беженцев-черкесов из России в Западную Европу: «Для нас это было еще большим испытанием, чем прибытие людей из Сирии. Были затрачены огромные усилия, финансовые средства. Не секрет, что государство не очень-то поддерживало процесс переселения такого большого количества людей в нашу страну. И эти проблемы мы решили: и правовые, организационные, технические, жилищные проблемы… Когда мы увидели, как зажило все то, что мы создали, нам, конечно, было приятно. Но мы пережили настоящий стресс в конце прошлого года, когда группы сирийских студентов из Кабардино-Балкарского и Адыгейского университета решили прекратить обучение и двинулись в Норвегию. Это трудно было пережить. – Сколько всего черкесов из Сирии перебралось в Россию? – Порядка трех тысяч человек, из них 40% уехало в Западную Европу. Многие из них прожили здесь по 2-3 года. Я считаю, что они совершили большую ошибку, потому что люди уже выучили русский язык, начали адаптироваться. – В чем их мотивация? – Высокие социальные стандарты и финансовая поддержка государств ЕС в отношении беженцев. Эта такая мифологема, которая их выманила, но когда они выдвинулись в Европу и наткнулись там на огромные толпы беженцев с Ближнего Востока, многих постигло разочарование. Но это проблемы Европы и тех, кто туда едет, для нас же главное, что большинство людей, которые приехали в Россию, не поддались соблазну и остались на исторической родине – они трудоустроились, их дети пошли в школы и вузы. Для нас это было самым важным. – Обустроиться им помогли соплеменники. Я знаю, что ты принимал участие в строительстве домов для переселенцев. – Жители Кабардино-Балкарии купили им 70 домов. Это же не миллионеры, а простые люди собирали деньги. Да, промышленник Хазрет Совмен оказал огромную помощь при строительстве домов в ауле Панахес (Адыгея), но и простые люди взяли на себя колоссальную часть работы. Это только кажется, что обустроить 100 или 200 семей не проблема. Это большая проблема! Семьи многодетные, дети должны кушать три раза в день, ходить в школу, им нужны учебники, школьная форма, зимняя и летняя одежда, кровати, подушки… – Из бюджета выделялись деньги на эти цели? – Органы власти оказывали содействие в сборе средств. У нас в Адыгее сотрудники органов государственной власти часть своей зарплаты в течение года перечисляли в общественный фонд. Главы администраций принимали активное участие в сборе средств. Я помню, как один глава объехал семьи беженцев и раздал им по 30 тысяч рублей. Т.е. власть не была сторонним наблюдателем, она выступала в качестве организатора и партнера общественных инициатив. – Но бюджетных средств там не было? – Были косвенно. Система образования, здравоохранения – это ведь тоже бюджетные средства. Но прямого финансирования каких-то целевых выплат не было – бюджетом Адыгеи это не предусмотрено. То же самое в Кабардино-Балкарии. Кто там организовал сбор средств на покупку домов? Глава республики. Огромный пласт работы проделала общественность, но власти обеспечили возможность правового статуса переселенцев. В результате у нас не было людей, которые здесь находились бы нелегально. Многие получают гражданство, политическое убежище – это тоже заслуга власти». Черкесский общественник из Нальчика Аслан Бешто говорит о других трудностях, которые возникли в конце прошлого года. После ухудшения отношений с Турцией, где проживает самая многочисленная черкесская диаспора, турецкие черкесы, которые учились или работали в Кабардино-Балкарии, стали подвергаться притеснениям со стороны властей: «Тех, у кого есть гражданство, это не слишком затронуло. Но в отношении тех, у кого вид на жительство, мы видим ничем неспровоцированное и необоснованное давление со стороны органов внутренних дел и миграционной службы. Для них находят любую причину, чтобы депортировать или наложить штраф, воспрепятствовать получению гражданства. В качестве примера могу привести спецоперацию, которая прошла два месяца назад в городе Баксан на довольно крупном мебельном производстве – совместном предприятии одного из наших олигархов и наших соотечественников – граждан Турции. Там прошла фактически войсковая операция с применением вертолетов, «маски-шоу» и прочими «прелестями», которые очень любит демонстрировать населению наша власть. Люди, естественно, были в шоке. Депортировали нескольких граждан Турции, несмотря на то, что за ними не было никаких нарушений. – Что сталось с их бизнесом? – Бизнес любит тишину, поэтому, несмотря на неприятности, бизнесмены предпочитают не ссориться с властями, чтобы окончательно не потерять свои вложения. Они еще надеются на улучшение ситуации, потому они либо консервируют производства, либо передают свои доли в управление местным партнерам. В общем, выкручиваются, как могут. – А как обстоят дела со студентами из Турции, обучающимися в Кабардино-Балкарском университете? – Как только дали отмашку разобраться с Турцией, начались проверки в общежитиях. Проверяющие выясняли, где они сейчас находятся, как они учатся, не числится ли за ними каких-либо нарушений. Начали заводить административные дела, т.е., по сути, началась подготовка к массовой депортации. Но после окрика Путина, что контакты в сфере образования не должны страдать, все сразу прекратилось и студентов перестали кошмарить. – А по бизнесу, надо полагать, отдельного окрика не было? – Более того, мне кажется, эта тенденция будет продолжаться. И мне, если честно, жалко турецких бизнесменов, которые вложились в Россию. Президент Татарстана все же встал в позу и сказал, что они не могут себе позволить потерять многомиллиардные инвестиции турок. Наверное, президент Татарстана может себе позволить такой демарш, в отличие от наших глав регионов». Черкесский общественник из Вашингтона Андзор Кабард говорит, что черкесы из Сирии, которые выехали в Европу, не останутся без помощи своих общественных структур. У них будут отдельный от основной массы беженцев статус и отдельные квоты: «Они – беженцы из Черкесии. Сирия не их родина. Их родина на сегодняшний день находится на территории Российской Федерации, а населявший ее народ находится в изгнании с 1860-х годов. И куда его только не кидало с тех пор: на Балканы, с Балкан в Сирию и т.д. Соответствующий вопрос был задан комиссариату беженцев ООН в Швейцарии: можно ли признать их беженцами из Черкесии, а не из Сирии? Мы получили ответ, что это не противоречит правовым нормам. Теперь мы будем добиваться, чтобы они имели квоту как черкесы». По мнению Андзора Кабарда, в этом году черкесы окончательно расстались с иллюзией, что когда-нибудь удастся уговорить Москву решить их вопрос. По его словам, стало очевидно, что диалог черкесских общественных структур с федеральной властью, длившийся более 25 лет, исчерпан. Суть этого диалога сводилась к просьбам черкесов признать их народом-изгнанником и предоставить им возможность репатриации на историческую родину. В этом смысле, считает Андзор Кабард, последним разочарованием стали сирийские события: из десятков тысяч беженцев прорваться в Россию смогли лишь три тысячи человек, да и то тихой сапой – по гостевым визам. Остальных приютили в Иордании, Турции, Европе – где угодно, только не на исторической родине, говорит Андзор Кабард: «Сирийский кейс в ситуации жизни и смерти, когда уже все было брошено на чашу весов, окончательно поставил точку в дискуссии о репатриации в том формате, в котором он когда-либо велся за эти четверть века. Теперь отпали некоторые моменты, которые сдерживали нас во многих отношениях. Уже сгнила и упала та морковка, которая была повешена перед черкесами: «Будете вести себя хорошо, мы когда-нибудь все решим. – И что теперь? Что дальше? – Теперь будем воссоздавать страну. Страна, по большому счету, это не камни, а, прежде всего, люди. Страна – это единство в головах людей. И мы эту страну собираемся возродить, во всяком случае, как идею. Это и будет главной задачей, а все остальное лишь средство. Иными словами, первая задача – это создание субъектности, наполнение смыслом термина «черкесы». В этом должен помочь проект всеобщей паспортизации. Вторая задача – это создание транснациональных институтов, которые обеспечили бы единую ткань народа. Эффективных институтов на сегодняшний день не существует. Вот такой центр, вокруг которого все должно намотаться, мы сделаем. – Насколько эта идея осуществима на уровне общественных организаций, если угодно, на уровне романтиков? – До сих пор мы вкладывали в это дело свое время и ресурсы абсолютно бескорыстно. Но тема станет по-настоящему взрослой, когда придут корыстные люди и увидят в ней интерес для себя. Наша задача – довести ее до того момента, когда быть приобщенным к черкесской теме будет материально интересно, будет связано с возможностью наладить деловые контакты и т.п. Но костяк всего этого дела, на котором будет сосредоточено наше внимание на ближайшие десятилетия, – это сфера образования. Начиная от языковых гнезд, детских садов и школ, заканчивая университетами. Хотя на самом деле порядок будет обратный, потому что начинать все нужно именно с университетов. Система образования и будет становым хребтом нашей транснации. И третье: черкесы не могут вечно оставаться объектом чьей-либо политики, они должны стать субъектом политики и побороться за причитающийся им контроль в том регионе, где они живут. Не может человек иметь достоинства, не имея контроля над своим будущим. – Ты говоришь о паспортизации, которая начнется уже в этом году. Что это такое? Это будет паспорт Черкесии, который сможет получить любой черкес как идентификационный документ, признаваемый мировым сообществом. Нет ничего сложного в осуществлении этого проекта. Мы не называем себя государством, правительством в изгнании и т.п. Мы создаем-то, собственно говоря, политию. Понятно, что у нас нет возможностей, которые имеют территориальные государства. Поэтому мы, как сетевое государство, будем осуществлять свою деятельность, не вступая в противоречия с интересами лендлордов, с которыми нам в любом случае сотрудничать».

Мурат Гукемухов
http://www.szona.org/oni-bezhentsy-iz-cherkesii-siriya-ne-ih-rodina/#hcq=0C16UCp