Знаменитый воин, которого имя мы выставили в заглавии нашей статьи, происходил из дому Аходягоко, принадлежавшего к Пшьсевоканскому колену черченайских князей. Я не видал человека, с более выразительной физиономией: лицо бледное; глаза серые, с выражением чрезвычайно смелым; лоб открытый, высокий и широкий, с глубокими морщинами. Он был роста среднего, но сложен хорошо, стройно; широкие плечи, жилистые руки, показывали его силу; живая походка и чрезвычайная ловкость — упругость его членов. Вообще вид этого замечательного человека был таков, что, встретившись с ним в лесу, в ущелье Кавказа, вы приняли бы его за смелого наездника, привыкшего проливать кровь и не давать пощады врагу; но в кабинете — в стране цивилизованной — за одного из людей, способного проводить новые идеи.
Природа не была скупа к нему: в дополнение к вышесказанным физическим качествам, она одарила его душою пламенною и неустрашимою, духом предприимчивым, сильным даром слова и необычайною увлекательностью, которая была разлита в его взоре и улыбке и смягчала суровость его взгляда. Но судьба — мачеха: она расточила свои дары человеку, родившемуся среди народа, образ мыслей которого должен был заставить его устремиться со всею пылкостью души на путь кровавых деяний.
Долго не выступал он из темной неизвестности. Но вот случай представил ему возможность отличиться и обратить на себя общее внимание.
Он остановился поздно вечером в одном черченейском ауле. Ужин состоял, как обыкновенно, из свежей баранины. За ужином стали рассматривать баранью лопатку, по выпуклостям и пятнам которой черкесы делают разные заключения о предстоящей судьбе; такие гадатели называются блебхоапль. Наш князь, несмотря на природный свой ум, был очень суеверен и считал себя понимающим многие признаки, по которым отгадывают, как думал он, тайны природы, непостижимые для обыкновенных людей: он взял баранью лопатку и, рассматривая ее со вниманием, сказал, что в наступающую ночь будет тревога. В самом деле, его предсказание сбылось.
Наступившая ночь была бурна, как и готовившееся под мрачною ее завесою событие, в котором наш герой должен был играть столь счастливую для него роль. Ветер страшно шумел в лесу; дождь лился; перекаты грома повторялись часто и молния сверкала, на мгновение рассекая густой мрак. Между тем, сильная партия абедзахских всадников напала на двор, расположенный отдельно от аула, у опушки леса.
Абедзахи разбили ворота и двери, ворвались в дом и, захватив добычу — женщину, девушку и мальчика, пустились в обратный путь. Два-три ружейные выстрела достаточны были для поднятия тревоги по соседству двора, сделавшегося жертвою набега. Дом нашего князя не слишком далеко отстоял от места происшествия; Аходягоко поспешил туда с двумя товарищами, которые, впрочем, скоро отстали от него, догнал неприятельскую партию и действовал при этом случае с такою решимостью и отвагою, что один он привел в ужас абедзахов и принудил их бросить на пути несчастных пленниц. Князь был вооружен луком и стрелами, которыми умел действовать с необычайною ловкостью. Одна его стрела пробила насквозь человека огромного роста, которого тело осталось на пути бегства абедзахов; другая убила наповал лошадь. Вообще, лук и стрела страшное оружие, а в руках подобного наездника, каков был наш герой, при преследовании бегущего врага, оно несравненно лучше всякого огнестрельного оружия. В эту ночь победитель употребил и военную хитрость: умея говорить на всех наречиях черкесского языка, он кричал абедзахам на собственном их наречии, что они потеряют во мраке из виду друг друга, а чтобы этого не случилось, то не мешало бы им сомкнуться теснее. Принимая опасного врага за своего товарища, оробевшие абедзахи послушались его, сдвинулись теснее, между тем как он пускал в густую толпу всадников смертоносные стрелы. Если бы это продолжалось долго, он истребил бы много людей, но между абедзахами находился один черченейский дворянин, по имени Биярках, человек храбрый; он был личным врагом победителя: неотомщенная кровь его брата, убитого нашим князем, взывала к мщению. Узнав по голосу своего врага, Биярках вывел абедзахов из опасного для них заблуждения, заставил их защищаться, а сам вступил с ним в бой и убил его лошадь.
Поражение сильной партии одним наездником прославило победителя, — и с этого дня его имя прогремело повсюду: в самых отдаленных племенах досказывали о подвиге нашего князя, описывали его изумительную силу и ловкость, необыкновенные качества его оружия, — одним словом, только и было разговоров, что о страшном наезднике Аходягоко. В эту счастливую для него ночь он застрелил лошадь под хатукайским князем, находившемся в разбитой партии, который после говорил победителю: «Не приведи я абедзахов, ты умер бы в безызвестности, а теперь — с изумлением смотрят на твое оружие, о тебе только и говорят, а всем этим ты обязан мне; заплати мне за лошадь!..». Герой подарил ему прекрасного коня: остроумные шутки хатукайского князя доставляли величайшее наслаждение его самолюбию.