Бжедуги были в глубокой древности язычниками. Распространившееся впоследствии христианское исповедание, которого следы видны и поныне в их языке и обычаях, было посеяно слабою рукою. Магометанская религия, не очень давно принятая ими, легко вытеснила языческие предания и слабые зачатки христианских идей, насажденных греческой церковью. Новое исповедание, однако, долго не имело никакого влияния на народные и общественные их дела. Таким образом, бжедуги, как и все низовые черкесы, по вере магометане, оставались во всем язычниками, т.е. придерживались унаследованным от предков обычаев. Однако, торговые и другие сношения с Турциею постепенно развили дух исламизма до того, что магометанские гражданские законы начали проникать и в общественную жизнь. Духовные лица до туземных уроженцев наиболее тому способствовали: разбирательство частных и общественных дел, на основании магометанского шариата, доставляло им и влияние и вещественные выгоды. Несмотря на это, однако ж, в низовых племенах (тчах), из ста дел едва ли и пять решались духовным судом: так мало низовые черкесы были расположены отступать от вековых своих обычаев. Что же касается до политического влияния Турции, то оно было ничтожно: одни духовные идеи были причиною того, что черкесы вообще, как единоверцы с турками, признавали главенство наместника пророка; но это было только на словах, а на самом деле, они не оказывали его власти ни малейшей покорности. Впрочем, религиозное чувство и торговые связи могли бы, естественным образом, послужить более деятельному правительству сильным орудием для распространения и утверждения своей власти над закубанскими черкесами, но турецкое правительство, давно уже потерявшее свое могущественное положение среди других европейских держав, разлагающееся внутри и унижаемое извне, не могло извлечь для себя никакой пользы из добровольного признания черкесами его гегемонии, хотя оно хорошо знало всю важность для Турции этого прекрасного края и не раз обращало сюда свои жадные взоры. В таком положении были сношения Турции с низовыми черкесами до начала переобразования турецкой империи Махмудом II, которого, может быть, история назовет Великим, как начинателя великого дела просвещения страны, богато наделенной от природы, но страдавшей под игом невежества.
Этих несколько слов нужно было для разъяснения положения, в котором очутился ваш герой пред лицом событий, разыгравшихся среди бжедугов.