В июне 1929 года вспыхнуло восстание в селе Верхний Курп.
Агитаторы и руководители Верхне-Курпского восстания Казов Кази, Тутов Луко, Дзагалов Асланбек, Дабагов Асхад, Бориев Долим, Максидов Хачеф, Хупов Шупаго, Дабагов Ахмед, Дзагалов Аюб, Ашхотов Хамам, Ашхотов Исмаил, Хидзов Хацук, Тутов Тепсаруко и др. подняли население не только против коллективизации, но и против других мероприятий советской власти: открытия детских садов и яслей, закрытия мечетей и медресе, преследования и репрессий по отношению к духовенству и попыток уничтожить религию.
4 июля 1929 года около 8-9 часов вечера в балке на берегу реки Курп предводители собрали тайное собрание, куда пришли 132 человека, в основном, жители верхнего квартала села Верхний Курп. На собрании люди обсуждали вопрос о коллективизации, выступавшие выражали свое возмущение тем, что советская власть притесняет их, заставляет насильственно коллективизироваться.
Все участники собрания дали присягу на книге «Гамель», поклялись перед Аллахом быть твердыми и дружными в предстоящей борьбе с советской властью, не примут ее мероприятий: не войдут в колхоз, не отдадут детей в ясли, все как один будут защищать мечети и требовать открытия медресе.
В частности, присяга содержала следующие требования:
1. Не допускать никакого объединения в колхозы, не производить коллективных запашек, не устраивать коллективных конюшен, амбаров, общих ссыпок, столовых и проч.
2. Не допускать организации яслей и отбора детей для их помещения туда.
3. Не допускать закрытия мечетей и преследования мулл.
4. Не допускать ареста властями кого бы то ни было из принявших присягу, защищать их силой оружия, ценой своей жизни, не побояться даже расстрела.
5. В случае непринятия властями указанных выше требований объявить советской власти Газават».
Здесь же, на тайном собрании «были избраны представители для проведения подобных присяг в других селениях…».
Участники собрания были уверены в том, что следом за их выступлением поднимутся вся Кабардино-Балкарская область, а так же соседние национальные области, куда они отправили делегатов, дав им адресованные муллам в мечетях пакеты на арабском языке. Но посланники не нашли поддержки и вернулись ни с чем.
Были приняты меры по обеспечению безопасности селения, по решению собрания вокруг села Верхний Курп были расставлены посты из вооруженных людей верхнего квартала, «чтобы вовремя предупредить селян о возможных неожиданностях и чтобы милиция и войска не застали их врасплох».
Люди вооружались и готовились к Газавату, вооружались, в основном, кинжалами.
На следующий день, 5 августа, вечером, начались аресты участников Верхне-Курпского восстания, арестованных содержали под стражей милиции в доме председателя сельского Совета Дабагова Трына. 6 августа вечером арестованные были отбиты у сотрудников ОГПУ вооруженными лицами. В тот же день в Верхний Курп приехали председатель облисполкома Б.Э.Калмыков, председатель Мало-Кабардинского окрисполкома Х.Ж.Бесланеев, начальник Кабардино-Балкарского отдела ОГПУ М. Раев и другие руководители, они устроили сход жителей села. Выступив перед ними, Б. Э. Калмыков зачитал список из одиннадцати лиц – организаторов присяги, предложил всем им выйти из толпы и отправиться в сельсовет, а там предложили сдать оружие и винтовки, которыми они обстреляли приезжавших накануне сотрудников ГПУ, на что получили отказ; тотчас с криком «Ура!» толпа бросилась на Калмыкова. Тем временем арестованные вышли из помещения и растворились среди толпы. Таким образом, зачинщики не были выданы, оружие не сдали, «вместо этого устроили антисоветскую демонстрацию, едва не избив представителей власти. Захватив винтовки с тачанки председателя окрисполкома Бесланеева и отобрав у кучера патронташ с патронами. Калмыков и прибывшие с ним другие представители власти были изгнаны верхнекурпцами, вооруженными винтовками и другим холодным оружием.
Органы власти сразу же приняли меры по изоляции восставших, предупредили жителей других селений области, а также соседних областей об ответственности за любое содействие верхнекурпцам.
Верхнекурпцы стали посылать своих делегатов по многим населенным пунктам области, Осетии и Ингушетии, взывая их на помощь. Но все их попытки были безуспешными.
К концу дня 7 августа был составлен список особо активных участников нападения на сотрудников ОГПУ, отбития арестованных, а также антисоветской демонстрации, захвата оружия 6 августа и нападения на заставу. Кроме того в Верхний Курп были направлены воинские части, отряды сотрудников ОГПУ, между ними и местными жителями завязалась перестрелка, в ходе которой оказались раненые. Село было взято в кольцо окружения.
После событий 6 августа, когда произошло открытое столкновение между представителями власти с одной стороны и жителями Верхнего Курпа с другой, после открытого вооруженного столкновения с милицией, произошедшего на следующий день, верхнекурпцы поняли, что они допустили ошибку, поторопились со своим выступлением, и они стали уходить в лес и укрываться там.
Местные и вышестоящие органы власти решили в борьбе с повстанцами использовать авторитет и влияние стариков, собрали их в сельском Совете и предложили отправиться в лес и сагитировать скрывавшихся вернуться домой. Тех, кто поверил и возвратился, арестовали, им были предъявлены обвинительные постановления.
Следствие завершилось к началу сентября 1929 года.
По делу о Верхне-Курпских событиях в качестве обвиняемых проходило 53 человека, в отношении 17 человек дело было прекращено.
Из обвинительного заключения (№ 84889)[i], представленного старшим уполномоченным особого отдела Кабардино-Балкарского областного отдела ГПУ Д. Кащеевым начальнику областного отдела ГПУ М. Раеву 15 сентября 1929 года, следует: 15 участников Верхне-Курпского вооруженного восстания – Хупов Шупаго Хачимович, Дабагов Ахмед Батукович, Казов Кази Газаватович, Максидов Хачеф Тутович, Тутов Тепсаруко Тамашевич, Ашхотов Исмел Асланбекович, Цораев Тембулат Дзагович, Дзагалов Хан Беймурзович, Тутов Карашай Герандукович, Хидзов Хацук Батырбекович, Тутов Луко Герандукович, Казбеков Хажбатыр Питерашевич, Дзагалов Аюб Жамурзович, Харадуров Шахбан Казиевич, Хамбазаров Мита Эльмурзович – обвинялись в том, что:
«а) являлись идеологами и руководителями кулацко-мульского выступления в селе Верхний Курп, возглавляли контрреволюционную заговорщическую организацию, которая спровоцировала население на принятие присяги с клятвой на Коране для борьбы с советской властью;
б) используя темноту, религиозные предрассудки и родственные связи, путем широкого проведения агитации и пропаганды, подтолкнули группу лиц, из числа принявших присягу, на открытое вооруженное выступление, на нападение на сотрудников ГПУ, председателя облисполкома и милиционеров;
в) для поддержания выступления организовали отправку делегатов – ходоков в селения Малой Кабарды, Ингушетии и Осетии с призывом о помощи и поддержке».
Из них признали себя виновными только Хупов Ш. Х., Максидов Х. Т. (в руководстве принятия присяги), Казов К.Г., Цораев Т.Д. и Хамбазаров М.Э.
Остальные 19 человек – Харадуров Салих Хажбатырович, Мальбахов Хажмурза Тагирович, Мальбахов Хажпаго Тагирович, Дзагалов Магомет Батмурзович, Харадуров Хажпаго Шахбанович, Салихов Бекмурза Залимгериевич, Умаров Али Озермесович, Умаров Темиркан Камботович, Мамаев Хамед Алимурзович, Ашуров Лукман Такович, Карашаев Данил Заурбекович, Хупов Хабиж Битович, Мирзоев Биту Даутович, Мирзоев Хангери Казиевич, Мирзоев Хажисмель Малилович, Мирзоев Хажкасим Хажбердович, Мирзоев Хаути Муртазович, Мирзоев Чумама Марахматович, Мирзоев Цуца Хакушевич – обвинялись в том, что:
«а) будучи непримиримыми к существующей советской власти, ее политике, проводимой в деревне, вели агитацию против советской власти и приняли присягу с целью недопущения проводимых ею мероприятий;
б) являлись последователями идеологов и руководителей контрреволюционной организации, выступали с оружием в руках против советской власти и принуждали к выступлению других;
в) участвовали в контрреволюционном выступлении, нападали на сотрудников ОГПУ, представителей власти и милиционеров, разоружив и ранив при этом 7 человек;
г) выезжали делегатами – ходоками в соседние селения Малой Кабарды, Ингушетии и Осетии с целью организовать помощь и поддержку выступлению верхнекурпцев».
Из них признали себя виновными 4 человека – Дзагалов М. М., Мамаев Х. А., Ашуров Л. Т., Хупов Х. Б. Двое из обвиняемых – Дабагов Асхад Битуевич и Цирхов Мисхуд Батукович – были признаны социально опасными элементами.
В качестве вещественных доказательств к обвинению фигурировали: винтовки – 19 штук, берданки – 11 штук, охотничьи ружья – 11 штук, находившиеся в камере хранения коменданта отдела ОГПУ КБАО.
34 обвиняемых были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу (приговор приведен в исполнение 31 октября 1929 года), Дабагов А. Б. и Цирхов М. Б. приговорены к 10 годам лагерей.