Закубанские черкесы в записках английского путешественника Эдварда Даниеля Кларка.

"Необыкновенный облик черкесских князей привлек мое внимание. Их одежда была такой же рваной, как у любого английского нищего, а шеи и ноги совсем голые. У некоторых были только тапочки из красной кожи на ногах. Их головы были выбриты и покрыты черными шапками с ажурным серебряным орнаментом. На поясах они носили большие пистолеты и к каждой стороне привешивалась сабля и нож. Круглые вместилища, сшитые вместе, выстраивались рядами на их груди.
Сквозь изношенные на локтях рукава виднелись инкрустированные пластины серебряной и стальной брони, которые они носили на теле. Кольчуга прикрывала грудь и остальные части. Некоторые носили своего рода железные рубашки, сделанные из скрученных колец, настолько тесно переплетенных и приспособленных к форме тела, что каждая его часть была защищена, кроме лица. Паллас, в своих путешествиях по югу России представлял одного из своих князей покрытого такими доспехами.
Лук и колчан крепятся ремнями вокруг бедер. Я взял одну из стрел, которая пронзила казачьего коня и убила животное на месте. Черкесы используют лук с большим мастерством, не делая случайных выстрелов, но уверяясь в цели прежде, чем отпустить стрелу.
Русские боялись этого поражающего оружия, так как его использовали самые умелые стрелки, прячущиеся на деревьях, в скалах на перевалах, чтобы поражать офицеров...
Затем мы отправились подробно рассмотреть толпу черкесов низкого общества, которые также переправились через Кубань в своих лодках-каноэ.
Они пришли обменять древесину, мёд и оружие на соль, согласно своей практике в мирное время. Здесь мы увидели одних из самых диких горцев Кавказа, вооруженных и разбойников по роду занятий.
Представления о жителях южных морей не рисуют человеческую природу более дикой, чем природа черкесов. С младенчества им внушают войну и грабеж как не только необходимое, но и достойное занятие.
На их лицах отражено выражение свирепой доблести, хитрости, подозрительности и недоверия. Когда черкес стоит позади вас, то его лоб опускается и кажется, что он планирует какой-то отчаянный поступок.
Но заметив, что за ним наблюдают, его лицо расплывается в обманчивой улыбке и он принимает самый покорный вид, который только можно себе представить.
Их тела, особенно руки и ноги, по большей части голые. Они не носят рубашек, а только пару грубых и рваных одежд, едва достигающих колена. На плечах, даже в самую жару, они имеют толстую шерстяную накидку или шкуру козла волосами наружу, доходящую сзади ниже талии. Под этим покрытием скрывается сабля, лук, колчан, мушкет и другое оружие.
Крестьяне, как и их князья, бреют головы и покрывают ее, как указывалось ранее, шапкой-черепом. Разница в ранге мало видна по одежде, за исключением того, что крестьяне покрывают голову и плечи большим капюшоном. Красота черт и форм, которыми славятся черкесы, безусловно распространена среди них. Их носы прямые, брови изогнутые и правильные, рот маленький, зубы удивительно белые, а уши не такие большие и выдающиеся, как у татар, хотя из-за выбритости головы они оказываются в невыгодном положении, соответственно европейским представлениям. Черкесы хорошо сформированы, легкие и как правило, среднего роста, редко превышающего 5 футов и 8-9 дюймов.
Их женщины являются самыми красивыми, возможно, во всем мире, имея очаровательные, совершенные лица и очень тонкие черты. Те из них, которых мы видели, бывшие пленницами, взятыми со своими семьями, были удивительно красивы. Многие из них, хотя и страдали от плохого самочувствия, усталости и невзгод, при всех неблагоприятных обстоятельствах имели очень интересный внешний вид.
Их волосы, как правило, темные или светло-коричневые, иногда приближающиеся к черному. Глаза имеют особую живость, свойственную черкесскому народу, которая дает мужчинам выражение свирепости.
Лучшие работы живописцев, изображающие Гектора или Елену, не представляют большей красоты, чем мы видели в Екатеринодарском остроге, где пленные черкесы, мужчины и женщины, сбившись вместе, тосковали в оковах, в болезнях и печали.
Видя, что черкесы в большом количестве собрались на кавказском берегу КУбани, мы просили главнокомандующего разрешить переправиться на их сторону. Разрешение было получено с большим трудом и атаману в сопровождении нескольких вооруженных казаков было приказано присоединиться к нам.
Мы пересекли реку на каноэ и на черкесском берегу увидели аборигенов, собранных со всех концов страны. Некоторые из них, имея самый жестокий вид, стояли группой в двухстах ярдах от места, где мы причалили. Видя, что атаман избегал встречи с ними, мы умоляли, чтобы он позволил нам эту привилегию.
«Если вы так этого хотите... - сказал атаман, доставая саблю из ножен, - вы не будете разочарованы моим отказом. Но вы совсем не знаете, что это за люди. Они не уважают никакие договоры и даже собственных князей, если предоставляется возможность грабежа. И вероятно, некоторые из нас пострадают раньше, чем мы сюда вернемся».
Наше любопытство, однако, заставило нас двинуться вслед за атаманом к месту собрания черкесов. Увидев наше движение, они поспешно выпрямились и встречали нас с явным вызовом.
Мы попытались убедить их, что наши намерения были исключительно мирные, но обстановка накалялась, их движения стали угрожающими, они стали о чем-то быстро говорить. Никто из нас не понял этого разговора.
Атаман стал беспокоиться и дал знак лодке причалить. Мы стали понемногу отступать к ней.
Желая показать черкесам знак уважения и наши дружеские намерения, мы сняли шляпы и поклонились им, войдя в лодку. Эффект от этого был очень забавным. Они взревели диким смехом и, словно издеваясь над нашей манерой делать поклоны, просили нас повторить это движение. Как только мы сделали это, они вновь взорвались раскатами смеха.
Казачьи офицеры, которые сопровождали нас, рассказали, что черкесы, живущие в непосредственной близости от Кубани, являются столь же диким и беззаконным племенем, что и их соотечественники по всему Кавказу. Основной их целью является захват людей и продажа их в качестве рабов в Персию".