Окончательно судьба черкесов была решена осенью 1861 года, во время поездки Александра II по Кавказу.
16 сентября император принял депутатов от абадзехов, убыхов и шапсугов. Милютин вспоминал: “Предстал перед русским Императором один из известной убыхской фамилии Берзеков... Он обратился к Г осударю с речью, а один из абадзехских старшин поднес от имени всего народа абадзехского адрес, в котором высказывалась в начале готовность войти окончательно в подданство русскому Императору, “соединиться с ним так, чтобы никогда уже не выходить из повиновения поставленному им начальству”; испрашивалось прощение прежних проступков, “совершенных по невежеству и притом в то время, когда они, абадзехи, были еще непокорными.”; но затем слышались такие условия: “оставить за ними в неприкосновенности все земли от р. Лабы до пределов абадзехской земли, от р. Кубани до земель шапсугов и от Г агры до пределов земли убыхов; не строить более на сказанных землях ни крепостей, ни укреплений, ни сел, ни деревень и не проводить дорог, которые вредят посевам хлеба, находящимся преимущественно вблизи дорог.”.
В заключение испрашивалась “выдача пленных горцев и возвращение беглых холопов”. На этот адрес и на речь депутатов Г осударь ответил в немногих словах, что “примет покорность только безусловную, а устройство быта и судьбы народа поручил кавказскому начальству”, а потом указал горцам обращаться с их просьбами к графу Евдокимову”.
Реакция горцев была вполне предсказуема: “Горские депутаты уехали из лагеря крайне разочарованные и недовольные; ожидавшая возвращения их толпа, узнав об ответе “падишаха”, пришла в сильное волнение, и партия, клонившая дело к покорности, должна была умолкнуть. Убыхи и шапсуги постановили решение — продолжать войну с русскими до последней крайности; абадзехи же положили выждать еще до новых переговоров с графом Евдокимовым”.
Разумеется, попытки переговоров с Евдокимовым ни к чему не привели. Так была упущена последняя возможность взаимоприемлемого компромисса.