Скала-Гуамка раскрыла тайну археологам.

Позднебронзовый период Во второй половине II тысячелетия до н.э. дольменная культура, по археологическим данным, вырождается. На смену ей в горах приходит т.н. прикубанская культура, сформированная по сигналам металлургии периода поздней бронзы. Какой она была в горах после дольменной, показывает поселение Скала-Гуамка, открытое в 1997 г. рядом с Дегуакско-Даховским поселением строителей дольменов.

В равнинной части левобережья Кубани в то время наблюдается сложная ситуация взаимодействия различных культур из окружающих стран с местной культурой поздней бронзы и протомеотского периода. Здесь замечаются черты кобяковской культуры нижнего Подонья, срубной культуры из степей Волго-Донского междуречья, Кобанской культуры Центральнного Кавказа, колхидской культуры из Абхазии, малоазийской культуры Анатолии, каякентско-хорочеевской культуры из Дагестана.

В горной части Адыгеи основным наиболее информативным памятником оказывается поселение Скала-Гуамка. Тонкий слой поздней бронзы выявлен в Унакозовской пещере №1. Фрагментированная керамика того времени обнаружена в Усть-Сахрайском исыпуне восточной группы и в Дудугушевском дольмене, в Баракаевской и Касожской пещерах, в Хамышинском испыуне — полумонолите в Хаджохском навесе. На границе гор и равнины в Майкопе материалы поздней бронзы дают четыре памятника: Майкопский пытапэж и поселение Драгунское на левом берегу р. Шхагоще (Белой). На правом берегу поселение и могильник Тыгакочипэ (Восточный) и поселение Коэщ, место находки Майкопской плиты с древней надписью.

В окрестностях Майкопа еще два поселения — Курджипское и Грозный — давшие керамику гомеровской эпохи. На восточном фланге Адыгеи керамика поздней бронзы найдена в пещере Курако на границе с Мостовским районом Краснодарского края. На равнинном левобережье Кубани исследованы шесть памятников археологии, информирующих о гончарстве: Николаевское (Красногвардейское) поселение №1, Псекупсское поселение №6 и могильник, Нечерезийское поселение, поселение Пщищ, поселение Красногвардейское №2, поселение Буцуашха в Шовгеновском районе Адыгеи.

Основными источниками информации о гончарстве поздней бронзы являются Красногвардейское поселение №1, Псекупсское поселение №6, Нечерезийское поселение.

Как и в период средней бронзы, керамику поздней бронзы приходится делить на горскую и равнинную. Горные памятники демонстрируют более независимую линию развития гончарного производства. Равнинные показывают инновационные процессы, связанные с влиянием степных культур с севера.

Керамика Майкопа и его окрестностей отражает синтез горных и равнинных культур, оказывая свое влияние на них.

Поселение «Скала Гуамка», видимо, возникло после и в результате гибели от пожара* Дегуакско-Даховского поселения. Поэтому на нем должно быть продолжение культуры дольменщиков. И, действительно, это наблюдается в керамике памятника. Здесь продолжается обработка внешней и внутренней поверхности расчесом. Гуамцы удержали всю типологию дегуакцев, расширив ее почти в два раза.

К горшкам, кувшинам, афморам, кринкам, кубкам, кружкам, калиркэбам, чашам, мискам добавились корчаги, пифосоиды, кастрюли, вазы, бокалы, ковши-черпаки. Но декоративная сторона посуды «Скалы Гуамки» выглядит беднее Дегуако. Только на одном ковше протомеотского времени замечены гравированные фестоны.

Но в отличие от Дегуакской керамики, гуамские гончары больше применяли пластические мотивы — валики, в том числе расчленные и с различными защипами, сосцвевидные налепы, псевдожемчужины, прилепы — поддержки, ухваты и горизонтальные ручки. Графические мотивы ограничиваются зигзагами, волнами, вертикальными полосами, оставленными узким лощилом, как и в дегуакской посуде.

Технологическая сторона продолжается дегуакская; заметный процент составляют кружальные сосуды из довольно тонко отмученного теста; основная масса керамики сработана из глиняного теста с примесью толченого кварцита, известняка с беатитом ручной техникой.

Также, как в дегуакской керамике, какая-то часть сосудов залощена до блеска, особенно, черно-глиняных, но в общем, вся посуда из глины, в сравнении с Дегуако, выглядит мрачнее.

Погребение женщины однозначно датировать сложно. Обряд захоронения находит аналогии в Майкопском могильнике Тыгакочипэ и в кобанской культуре VII века до н.э., но керамика выглядит позднебронзовой из-за расчеса на двух черно-глиняных сосудах и своеобразной кружки.

Приходится предположить вторичное использование керамики. Касожская пещера пополняет горную керамику глубокой чашей светло-глиняного обжига с вертикальными поддержками, сосудами с многоваликовыми туловами и чашей, украшенной сеткой на плечиках из заштрихованных ромбов.

Из равнинных памятников наиболее результативными представляется Псекупсское поселение №6 с небольшим могильником. Здесь обнаружены остатки горна позднебронзового времени, крышка сосуда с тамгой, погребения разбитых сосудов, амфоры вырождающегося типа, сосуды малоазийского стиля в горне, сосуды с вертикальными петлевидными ручками в погребениях), трехручный гошес.

Керамика Красногвардейского поселения 1 исполнена в степняцком стиле. Она пышно украшена торцово-гребенчатым штампом с активным 20 включением мотива фестончатого фриза.

Нечерейзиская посуда изобилует грубоватыми гончарными кружками и пеликами с мощными ручками. На этом поселении найдена оригинальная гончарная амфора с биконическим корпусом и зооморфной ручкой.

Здесь же подобраны фрагменты, по которым выполнена реконструкция переносного очага и каменная (бетонная) форма для штампования дна .

Майкопский гончарный центр снабжал посудой в Гомеровскую эпоху ближайшие населенные пункты в горах и окрестности на равнине. Город «Ах» по Г.Ф. Турчанинов или «Маэ» по Н.Г. Ловпаче, прочитанный на майкопской плите, был административным и культурным центром всего центрального Закубанья. Будучи своеобразными воротами между равниной и горами, он мог контролировать экономические, политические, религиозные и культурным связи между обществами гор и равнины. НЕ случайно на территории Майкопа найдена плита с древней надписью.

Укрепленный хеттами около 1200 г. до н.э. он продолжал функционировать в городском плане и последующую эпоху раннего железа.

По обоим берегам Псатия (современная р. Шхагоще — Белая) в то время были глиняные карьеры и гончарные мастерские. На правом берегу на территории современного Полигона; на левом берегу возле поселка Краснооктябрьского (поселение и могильник Драгунский.

На правом берегу продукцию гончарства представляет поселение Тыгакочипэ 2 с посудо-хозяйственными комплексами, наполненными керамикой, и поселение «Коэщ»*, где найдена Майкопская плита. На левом берегу глиняную посуду поздней бронзы представляют Майкоп пытапэж (древняя крепость), Драгунское поселение с могильником и Курджипское поселение.

Поселение Тыгакочипэ 2 дало серию оригинальных гончарных корчаг. Более ранняя лепная корчага того стиля реконструирована по фрагментам с Пытапэж. На поселении Тыгакочипэ 2 керамика в основном серо-глиняная гончарная и лепная, напоминающая посуду Дегуако: миски, черпаки с плоской горизонтальной ручкой, кружки с кольцевой ручкой на шпеньках, горшки с расчесом, черпаки с вертикальными ухватами и круглодонные мисочки с выступом на венчике, чаши с вертикальными и пуговичными налепами. Важно, что на Тыгакочипэ и на Пытапэж найдены фрагменты, свидетельствующие об экспериментах по переходу на кольцевой поддон.

На поселении Коэщ найдена серия горчано-штампованных мисок, сработанных по майкопской технологии и большая стройная корчага или ваза (реконструкция), напоминающая корчаги Тыгакочипэ, но без зарубок..

Левобережная гончарня поселения Драгунского дола посудо-хозяйственную гончарную корчагу, красно-глиняную гончарную миску с профилированным бортом, лепные горшочек и курильницу на кольцевой ножке.

Здесь тоже попался фрагмент сосуда с прилепленным кольцевым поддоном.

На Майкоп пытапэж насчитывается четырнадцать типов глиняной посуды: пифосоид, корчага, горшок, кувшин, кринка, чаша, миска, кубок, ваза, курильница, алиркэб (кубышка), калиркэб (шаровидный сосуд), ковш-черпак, кружка.

Посуда на этом памятнике изготавливалась по горской технологии из глиняного отмученного теста с примесью кварцита и известняка, иногда шамота в хозяйственных сосудах. В них же активно используется расчес.

Встречаются донья на скрытом поддоне, что характерно для дольменной керамики и для поселения Скала Гуамка. Часты днища на ножке и с закраинами.

Декоративная сторона керамики Майкоп пытапэж представляется 22 относительно бедной: ряды волн на плечиках горшков и защипы и косые насечки на их венчиках, расчлененные валики и простые на хозяйственной посуде. На одном горшке встречен на энтазисе ряд из шестирядных, пятирядных фестонов с двумя рядами косых насечек на горле.

Серо-глиняный кувшин гончарной техники украшен по венчику прямыми насечками, на плечиках мощной лощеной волной и семью горизонтальными полосами.

Серо-глиняный гончарный калиркэб по плечикам украшен гребенчатой плетенкой, а по тулову расчесан. Серо-глиняная гончарная кринка по корпусу декорирована вертикальными полосами «звериного» следа. (табл. 190) Мисочка лепной техники разрисована крупным зигзагом двухполосчатого шеврона. Узкогорлая корчага на дне со скрытым поддоном по горлу украшена тремя горизонтально-лощеными поясками и вертикальными полосами из горизонтальных лощеных черточек, а по корпусу декорирована широкими вертикально-лощеными полосами с сеточным заполнением между ними.

Широкогорлый горшок или серо-глиняная глубокая чаша по-красногвардейски декорирована по плечикам трехлинейным пояском ямочных вдавлений, а по экватору — пояском круглых ямочек и фризом из пятилинейных фестонов торцово-гребенчатого штампа. Скорее всего фрагмент сосуда происходит из ближнего импорта.

Древнемеотский период раннего железного века (VIII-Ш вв. до н.э.0 В VIII веке до н.э. начинаются разорительные набеги воинственных киммерийских конников из нижнедонских степей на кубанские поселения.

Киммерийские погромы достигали и Закубанья, все время учащаясь. По этой причине население левобережья Кубани вынуждено было либо передвинуться в горы под защиту скал и лесов, либо, покинув насиженные места, удалиться в другие страны, в частности, за хребет. Но плодородные земли Закубанья никогда не пустовали. Используя некоторые сорта проса, земледельцы приноравливались к изменившимся условиям и ухитрялись снимать урожай 23 между набегами. Кроме того, были организованы дружины своеобразных древних казаков, которые составили буфер между киммерийцами и предгорными оседлыми общинами. Около двух десятков могильников обнаружено этого периода на территории левобережья Кубани, но ни одного поселения синхронного им. Это значит, что буферные дружины вели кочевой образ жизни, но хоронили погибших и умерших товарищей в одних и тех же местах, преимущественно, вблизи родных поселений предыдущего протомеотского периода.

Действительно, самым знаичтельным исследованным древнемеотским кахатлежам предшествуют позднебронзовые и протомеотские поселения, совпадающие или рядом с кладбищами. Имеются в виду Красногвардейский (Николаевский) могильник, Псекупсский, Тыгакочипэ, Фарсовский, Чишхо, Пщищ.

Поскольку древнемеотские дружины нартов вели особый, отличный от обычного, образ жизни, их материальная культура, в частности, гончарство представляет своеобразный закрытый комплекс и легко узнается и датируется.

Поэтому есть смысл изучать керамику древнемеотского периода по погребальному материалу.

Семь типов керамики представляет Псекупсский могильник №1: ковши, кастрюли, амфоры, кувшины, чаши, миски-черпаки, кринки. Около десятка 24 а насчитывает семь вариантов посуды: ковши-черпаки, кувшины, кринки, кубки, калиркэбы, кувшины-кружки. Вся посуда сделана от руки из хорошо промешанного глиняного теста без примесей. Декоративная часть ограничена сосцевидными налепами (ук. Соч. Табл. 1, 2). В публикации приведены два ковша с шевронным орнаментом протомеотского периода. Но керамика другого памятника хутора Кубанского (два кувшина и калиркэб украшены гравированными вертикально-волнистыми парными мотивами, лесенками, елочными углами.

Семь типов керамики представляет Псекупсский могильник №1: ковши, кастрюли, амфоры, кувшины, чаши, миски-черпаки, кринки. Около десятка 24ковшей-черпаков из погребений Псекупса украшены на венчиках орнаментальным рядом из щеток, сетки, косых и прямых лесенок, двухлинейных косых крестов, хаттского знака. На одном ковше по корпусу награвирован ряд из шести полусолнц с 12-ю лучами. На ручках трех ковшей выгравированы родовые или семейные тамгообразные знаки. (Табл. 229). Ручки ковшей-черпаков на всех древнемеотских памятниках ленточные узкопетельчатой формы, возвышающиеся над венчиком. Верхнее их окончание, как правило, раздвоено в виде ушей лошади. (Табл. 207, 208). Полусолнца с 12-ю лучами встречены еще на плечиках фарсовской корчаги в соседстве с тамгообразными знаками, но особенно популярны они в орнаментике ковшей могильника Пщищ.

Самым информативным из всех древнемеотских памятников является могильник Тыгакочипэ в Майкопе. Посуда из обожженной глины его представляет типологию из 10 вариантов: пифосоид, корчага, горшок, кувшин, кринка, калиркэб, миска, ковш-черпак и миска-черпак, бокал, чаша. Атрибут каждой могилы — ковш и корчага, иногда по - два. Корчаги, чаши и кувшины украшены пластическими мотивами; соском, налепами — сосцевидными, пуговичными, рожковиднвыим. Главным носителями декора здесь служат ковши. Эти сосуды имеют зооморфную ручку и графический орнамент на венчике и корпусе.

Двадцать ковшей этого памятника послужили объектом эстетического анализа. Ковши сделаны из хорошо промешанного теста без видимых примесей и обожжены в восстановительном пламени до черного или темно-серого цвета.

Корчаги сработаны вручную (некоторые с помощью форм) из глиняного теста с примесью кварцита; обожжены крепко до черного цвета.

Ковши-черпаки декорированы по единой схеме: на венчике — геометрический фриз из щеток, заштрихованных фестонов углами вниз и вверх, сеточных трапеций, зигзагов, волн, пучков лучей. От венчика обычно спускаются по корпусу три-четыре в горизонтальном ряду зооморфных мотива — тыбжэ (бараньи рожки), астральный баран, схематизированные рога оленя, 25 схематичный профиль оленя, тамгообразный знак, знак Патэрэза, козлиные рожки, дуги на стержне с десятью радиальными штрихами, какие-то иероглифы, кружки со вписанными крестами, трехзначные геометрические фигуры. На ручках двух ковшей начертано одно и тоже тавро (таур — адыгское, тамга) в форме косого креста со штрихами.

Семантически эту схему можно представить как картину мира: на венчике представлена неподвижная природа — фестоны это горы; многолинейные волны это реки и моря; зигзаги это небо с молниями; щетки это растительность; сетки — пашни; пучки радиальных лучей это солнце.

Ниже венчика демонстрируется живая природа, в основном фауна. Это говорит символически о ведущей роли животноводства в хозяйстве адыгских нартов. Ручка, возвышающаяся над венчиком с ушасто-лошадиным завершением символизирует не только лошадь, но и нарта, сросшегося с боевым другом — конем, хотя тауры, включенные в нижний ряд, уже символизируют человека.

Одновременно орнаментика ковшей отражает верования нартов посредством числовой символики на венчике. Чаще встречаются мотивы, в числе семи, восьми, девяти, что можно связать, как удвоенные четверки, утроенные тройки и семерки с созвездиями. Например, созвездие «Жуаго зэшибль» (семибратное) — большая медведица символизировало у адыгов плодородие, изобилие.

Культ плодородия, изобилия находит подтверждение в жертвеннике, исследованном А.А. Сазоновым на левом берегу р. Пщищ и хронолгически отнесенном им к концу VIII — началу VII вв. до н.э. (24 — с. 77). Могильники Пщищ 1 и Пщищ 2 дали наибольшее количество ковшей с орнаментом. Но здесь декорирован в подавляющем большинстве венчик ковша. Около десятка ковшей украшены дугами с радиальными черточками, которые исследователь называет «ресничками». Такой мотив мыслится символом солнца. На одном ковше из погребения №14 по корпусу награвирован ряд из 10 полусолнц с 12-ю радиальными лучами. На другом ковше из погребения №52 по корпусу 26

награвирован фриз из схематичных изображений скачущих зайцев.

Третий ковш привлекает реалистическим профилем собаки. Два ковша, видимо, протомеотского периода из погребения 108 и 86 могильника Пщищ 1 больше похожи на кружки с ручками на тулове, украшены по корпусу рядом из заштрихованных ромбов и шевроном. На фрагменте ковша из погребения №12 изображена тамга. Майкопский могильник Тыгакочипэ выделяется еще количеством и разнообразием корчаг. Этот признак связывает его с предшествующим периодом финальной бронзы и с горным кругом памятников. Здесь отражен нартский обычай санопития (винопития). Как правило, за головой скелета поставлена корчага с напитком, а на ее горле — ковш-черпак. По корчагам есть возможность определить участие или влияние той или иной этнокультурной линии. Так, корчага на таблице 214 с широченными и крутыми плечами, свидетельствует о гальштадском влиянии, видимо, через белозерскую культуру северного Причерноморья. То же относится к корчагам.

Корчага таблицы 219 под номером 2 намекает на влияние кобанской культуры.

Любопытное соседство являет хаджохский «Ошхиту», где две морфологически разные корчаги. Одна кобанского стиля, другая меотского кимеризованного. Корчага табл. 216 ассоциируется с кобяковской культурой. Корчага табл. 212-1 указывает на связь с культурой Малой Азии.