Бурочное производство у адыгов

Значительное развитие у адыгов в XIX в. получило бурочное и войлочное производство. О широком распространении у них этого ремесла писали Дюбуа де Монперэ, Махвич-Мацкевич и др. Такие авторы, как В.П. Пожндаев, С.Л. Токарев, В.К. Гарданов, Е.Н. Студенецкая, Г.X. Мамбетов отмечали высокий уровень развития бурочного производства у адыгов.

Бурка — мужская верхняя одежда. В хозяйстве адыгов она играла исключительно важную роль, защищала горна от дождя, ветра, палящих лучей солнца, служа постелью на биваке, в степи, на пастбище. Как отмечает Н. Дубровин, она заменяла ему хату. О. В. Маргграф писал, что без нее немыслимо себе представить кавказца-мужчину. Бурка была в основном приспособлена к наездничеству и походным условиям. Она была легкой, прочной и удобной одеждой для всадника. Ее можно было легко свернуть и привязать к седлу.

По материалам Г. X. Мамбетова, первоначально бурку носили чабаны и пастухи, а позже ею стали пользоваться и наездники. Она была без ворса и имела прямые неширокие плечи. Бурку шили одинаково для пастухов и всадников, но потом для последних ее стали делать более изящной: тоньше, длиннее, с ворсом, широкими плечами и полами. Претерпела некоторые изменения и бурка для чабанов и пастухов. Ее стали шить с рукавами, хлястиками и пуговицами. Она была короче обычной бурки. Бурка для чабанов была известна у адыгов под названием гобэнэч.

Бурка была неприспособлена для земледельческих работ: болталась на плечах, путалась между ног. В ней также неудобно было сидеть в повозке — она топорщилась. По мнению О. В. Маргграфа, «бурка всецело есть продукт вековой воинственной жизни горца-всадника по преимуществу».

Бурку изготовляли из шерсти осенней стрижки. Предпочитали шерсть черного цвета, так как она требовала меньше окраски. Да и вообще он был самым подходящим для бурки. Делали белые в синие бурки по специальному заказу представителей господствующей верхушки. На бурку требовалось 9 – 12 рун шерсти. На изготовление одной бурки между делом мастерица тратила около месяца, при колмлективной взаимопомощи 4 – 5 дней, а иногда и меньше. Производство бурок было трудной и кропотливой работой. В изготовлении одной бурки участвовало от четырех до десяти женщин. Лишь отдельные семьи располагали такой необходимой рабочей силой. Обычно для изготовления бурок устраивалась взаимопомощь.

Это была как бы своеобразная артель. Появление артельного труда в бурочном производстве в свое время отмечал П. Остряков. Раньше участницы взаимопомощи работали безвозмездно. Мастерица, пригласившая их, а случае необходимости оказывала каждой из них ответную помощь. С проникновением товарно-денежных отношений в бурочном производстве начинали применить оплату труда. Но вознаграждение получали не все участницы взаимопомощи, а только лишь мастерица по укладке шерсти. Ей платили от 25 до 50 коп. В богатых семьях ее одаривали шелковым платком или материалом не платье, шерстью или баранами. Оплачивалась деньгами расческа шерсти на чесальной машине. О. В. Маргграф писал, что весьма редко за поденную работу платили по 20 коп. По его же данным, женщины бедных семей обрабатывали шерсть за плату. Они получали за 10 рун обработанной шерсти 35 коп. У адыгов практиковалось изготовление бурки исполу. Были случаи, когда мастерица делала бурки для двух-трех семей за половину шерсти. В.И. Ленни писал, что «испольщина... представляет собой тоже прямое переживание крепостничества». Г. X. Мамбетов верно отмечает, что в бурочном производстве адыгов наблюдались две формы эксплуатации: взаимопомощь (шIыхьаф, шIыхьэху), испольщина (ныкъуахь).

Бурочное производство было исключительно занятие женщин. В нем принимали участие девочки-подростки, молодые, пожилые и старые женщины. В этом производстве существовал своеобразный институт ученичества. Женщины с малых лет учились мастерству по изготовлению бурок. Они часто участвовали во взаимопомощи, которую устраивали для производства бурок, и с годами постепенно перенимали опыт и навык прославленных мастериц.

Бурочное производство, как и сукноделие, состояло из нескольких трудоемких процессов. Оно начиналось с тщательной обработки шерсти для укладки. Прежде всего ее сортировали, отделяя длинную шерсть – косины от меткой – подшерстка. В этой работе принимали участие и девочки-подростки. Вслед за этим шерсть сушили, расчесывали на гребне и взбивали лучком. Затем приступали к самой сложной и ответственной работе в бурочном производстве – к укладке. Она требовала большого искусства и навыка, и не всякая женщина могла ее выполнить. Обычно на взаимопомощь приглашалась опытная мастерица по укладке шерсти, которая и руководила всей работой по изготовлению бурки. Обработанную мягкую шерсть – подшерсток раскладывали на прикрепленных друг к другу циновках или плетне, а сверху клали длинную шерсть. Потом всю ее обрызгивали теплой водой, сворачивали вместе с циновками в трубку, и все женщины укатывали ее взад и вперед. В некоторых местах Адыгеи уложенную шерсть обрызгивали теплой соленой водою. Выполняла эту работу мастерица. При укатывании шерсти женщины пели специальную песню, производя в такт ее ритмичные движения.

После долгого валяния шерсть уплотнялась и превращалась в войлок. Адыгейские мастерицы опускали этот войлок в большой котел с горячей водой, золой и мылом и держали там некоторое время. Затем его клали на плетень и основательно протирали руками для большего уплотнения. Кабардинские мастерицы тоже протирали войлок по частям на плетне для окончательного его уваливания. Потом наружную часть будущей бурки начесывали специальной щеткой, а внутреннюю опаливали на легком огне для уничтожения отдельных торчащих косиц. Это придавало войлоку красивый вид. После этого его мыли, просушивали на солнце и затем окрашивали. Краску приготовляли из отвара дубовой и ольховой коры, к которому добавляли квасцы. После окраски войлок вторично мыли в холодной воде, и, просушив, кроили и шили из него бурку.

У адыгов были весьма искусные мастерицы по изготовлению бурок. Они пользовались большой славой, их приглашали даже в отдаленные аулы.

Адыгская бурка отличалась тонкой и изящной выделкой. Она славилась далеко за пределами Кавказа. О высоких ее достоинствах писали М. Пейсонель, Г.А. Новицкий, Махвич-Мацкевич, С.А. Токарев, В.К. Гарданов и др. Адыги производили бурки четырех сортов. Особенно высоко ценился четвертый сорт. Он изготовлялся по заказу знатных особ для личного их употребления и для подарков.

Адыги производили бурки не только для удовлетворения своих нужд, но и для широкой продажи. По данным Пейсонеля, еще в XVIII в. они отправляли в другие страны 200 тыс. бурок в год. Их вывозили в Россию, Польшу, Крым, Молдавию, Валахию и Турцию. В XIX в. адыгские бурки тоже пользовались большим спросом на внешнем рынке. Их с охотой приобретали представители других кавказских народов, кубанские и терские казаки.

В суконном и бурочном производстве адыгов существовало разделение труда. Один женщины расчесывали шерсть на гребне, другие ткали сукно, третьи укладывали шерсть для бурки. У адыгов имелись и мастерицы по уваливанию шерсти, начесыванию, окрашиванию, кройке и шитью бурки.

В конце XIX – начале XX в. бурочное производство, как и сукноделие, приходит в упадок, так как местные ремесленные изделия стали вытесняться привозными фабричными товарами.