Похищение Камня судьбы: как шотландцы чуть не сорвали коронацию Елизаветы II

Коронация Елизаветы II в 1953 году едва не оказалась под вопросом из-за группы шотландских националистов. Их замысел, однако, был в другом. За два с половиной года до торжества, под Рождество 1950-го, группа студентов из Университета Глазго проникла в Вестминстерское аббатство в Лондоне и выкрала оттуда основной элемент церемонии — Коронационный камень, также известный как Камень судьбы, или Скунский камень.

Коронационный камень, также известный как Камень судьбы, или Скунский камень. Фото: wikipedia.org

Британских монархов короновали с ним с XIV века, но до этого Камень судьбы — малопримечательный прямоугольный кусок песчаника весом в 152 кг — выполнял ту же функцию в Шотландии, и шотландцы не переставали считать его своим национальным символом.

Легенды о том, как в 1296 году английский король Эдвард I во время очередного нападения на Шотландию забрал этот камень с собой в Лондон, передавались из поколения в поколение.

И даже после создания союзного государства Великобритании в 1707 году, вопрос о возвращении Камня судьбы в Шотландию не поднимался.

Иэн Хамилтон был зачинщиком похищения Камня судьбы в 1950-м году. Он рассказал о том, что подвигло его совершить 700-километровое путешествие из Глазго в Лондон с этой целью, передаче Би-би-си Witness («Очевидец»).

Вот его рассказ.

Тогда, в 1950 году, я был уверен, что мне в голову пришла абсолютно здравая идея: проникнуть в Вестминстерское аббатство и вынести оттуда Камень судьбы. Все-таки нехорошо хранить в церкви краденые вещи.

Это оказалось очень легко.

После Второй мировой войны Британия сплотилась перед лицом экономических проблем, заработала общая система социального обеспечения, но многие шотландцы чувствовали себя слишком далекими от лондонских властей и духовно потерянными.

Тогда адвокат и сторонник шотландского национализма Джон Маккормик распространил петицию с требованием создания шотландского парламента, отдельного от Вестминстера, который бы решал шотландские вопросы. Документ подписали два миллиона шотландцев, но Лондон его совершенно проигнорировал.

Этот момент сильно разочаровал 25-летнего меня и многих моих единомышленников. Я стал думать, что бы такого сделать, чтобы как-то оживить национальное самосознание в Шотландии, и вспомнил про Камень судьбы, древний символ нашей нации.

Хотя я знал многих, кто разделял мои чувства, убедить людей мне помочь было очень сложно. Уже и не помню, к скольким людям я обратился, но, что интересно, никто из них позднее не рассказал полиции об этом обстоятельстве.

В конце концов я уговорил трех других студентов — Кей Мэтисон, Алана Стюарта и Гэвина Вернона, и за пару дней до Рождества мы отправились в Лондон на двух машинах Ford Anglia.

Путешествие на юг

Это был холодный и очень снежный декабрь, а в те дни на дорогах не было ни снегоуборочных машин, ни реагентов, поэтому путешествие заняло больше 18 часов.

Изначально я планировал зайти в аббатство с туристами и остаться там после закрытия, где-то спрятавшись. Липкой лентой я примотал к своему телу разные инструменты, чтобы открыть дверь изнутри, когда все посетители уйдут.

Остальные трое должны были зайти через эту дверь в районе полуночи. Но ничего не вышло: меня обнаружил ночной сторож и пришлось выкручиваться, рассказывать ему, что я заблудился.

Мы вернулись в аббатство на следующий день, был канун Рождества. Втроем с Аланом и Гэвином мы отмычкой открыли одну из боковых дверей и зашли вовнутрь, пока Кей ждала в переулке в одной из наших двух машин.

Мы знали точно, где искать камень. Он хранился в Кресле коронации, в выемке под сиденьем. Сам факт того, что этот трон специально спроектировали, чтобы внутри держать наш камень, был для нас большим оскорблением.

Кресло короля Эдуарда, под сиденьем которого хранился камень. Фото: wikipedia.org

С трудом мы вытолкали его из этой выемки. Камень был очень тяжелым. Он выскользнул у нас из рук, с грохотом упал на пол и развалился на две части…

Но не могу сказать, что меня это сильно расстроило, даже наоборот. Это означало, что теперь его было проще нести.

Позже выяснилось, что на камне уже была трещина. Во времена борьбы суфражисток кто-то приложил к нему бомбу, которая его повредила, а мы завершили это начинание…

«Влюбленная пара»

Я поднял меньшую часть — примерно четверть всего камня — и понес ее на улицу, к машине Кей Мэтисон.

Была глухая ночь, мы сидели внутри машины, и вдруг появился полицейский. Мы притворились, будто мы пара влюбленных и стали целоваться.

Он подошел и заговорил с нами, а мы объясняли, что наш роман — большая тайна.

Тем временем на заднем плане было слышно, как ребята пытаются тащить второй, большой кусок камня. К огромному нашему облегчению, полицейский не придал этим звукам значения и остался удовлетворен нашей историей.

Кей уехала с меньшей частью камня, она оставила ее у друзей на полпути в Шотландию, рядом с городом Бирмингем.

А я вернулся в аббатство и не нашел там Гэвина и Алана, которые ушли искать меня. Тогда я один стал тащить второй кусок камня к нашей другой машине, не знаю даже, как мне удалось.

Древняя реликвия на окраине леса

В результате Гэвин отправился домой на поезде, а мы с Аланом вывезли большой кусок камня из Лондона. Мы направились на юго-восток, в обратном направлении от Шотландии, чтобы не попасться с ним в руки полиции, и оставили камень в графстве Кент, у дороги недалеко от входа в лес.

К тому моменту пропажа была обнаружена, полиция разыскивала мужчину и женщину на Ford Anglia, тех самых «возлюбленных».

Шла масштабная операция, обыскивали машины, направлявшиеся на север, а также к аэропортам, портам и вокзалам.

Мы все беспрепятственно добрались домой, но вскоре снова отправились в Кент, чтобы забрать тот большой кусок камня.

Кто-то из наших товарищей разумно предположил, что камень, который веками хранился в помещении, может разрушиться от холодной погоды.

Когда мы вернулись на то место, где его оставили, мы увидели группу цыган, которые там обосновались. Один из них сидел прямо на камне! Нам пришлось рассказать, кто мы и что это за камень, объяснить про мотивы похищения. Они поняли, помогли нам донести камень до машины и не рассказали полиции.

Когда обе части камня в конце концов оказались в Шотландии, их соединил каменщик.

Три месяца нас искала полиция, пресса постоянно писала, в новостях на Би-би-си были репортажи об этом. Поднялся гигантский переполох. Камень даже искали в пруду Гайд-парка. В какой-то момент пруд даже подумывали осушить!

«Вульгарные вандалы»

Почти 70 лет спустя Иэн Хамилтон хорошо помнит подробности истории. Фото: bbc.com

Я не волновался, я просто был спокоен. Все считали, что было совершено нечто невероятное, и искали поэтому особенного, выдающегося человека. А я совершенно обыкновенный парень. Ничем не выделяющийся. Просто я хотел сделать что-то для своей страны и сделал.

Но три месяца — это долгий срок. Шотландцы начали волноваться, где же этот камень, неужели он потерян навсегда. И 11 апреля 1951 года мы решили предъявить его общественности.

Мы вынесли Камень судьбы на носилках из машины и оставили около руин Абротского аббатства — места, где в 1320 году была подписана декларация о шотландской независимости.

Приехала полиция, люди из Скотленд-ярда, и камень забрали обратно в Лондон.

Так вышло, что уже через год камень понадобился в Лондоне для церемонии коронации.

Полиция нас допрашивала, но в тюрьму никто из нас не попал. Министр внутренних дел в своей речи заявил, что судить этих «вульгарных вандалов» — не в интересах британской общественности.

Конечно, я не рассчитывал, что его оставят в Шотландии. Но я был удовлетворен — своим символическим поступком мы сказали то, что хотели сказать.

Главное, никто не пострадал

В последующие месяцы меня приглашали выступать с речами в залах по всей стране, я смотрел в глаза людям, которые приходили, и видел, что для них было действительно важно, что мы шотландский народ, у которого есть свое самосознание, и мы напомнили об этом.

Это было и романтическое приключение, и политический акт. Я им горжусь, потому что он никому не причинил вреда, никто не пострадал. Это для меня самое важное.

История с похищением Камня судьбы не помешала Иэну Хамилтону стать юристом высшей категории и проработать в этой профессии много лет. Сейчас он на пенсии.

В 1996 году Камень судьбы был официально возвращен в Шотландию решением правительства Джона Мейджора, но Иэн не захотел присутствовать на церемонии перемещения камня в Эдинбургскую крепость.

Шотландский парламент, отдельный от Вестминстера, начал работу в 1999 году.