Почему мифологию нельзя превращать в массовую культуру? «Вальгалла: Рагнарек»

На экраны выходит картина «Вальгалла: Рагнарек»: по замыслу авторов она должна осмыслить одни из ключевых мифов скандинавского эпоса. Мария Михайлова разбирается, почему у создателей не получилось показать зрителю осмысленную и красивую северную сказку.

Начало истории рассказано плавно и гармонично. В дом бедных крестьян приходят два бога – Тор и Локи, которым нравится общение со смертными людьми. Всю ночь они пируют с семьей и рассказывают истории, а Локи хитростью забирает крестьянского сына в слуги. За мальчиком увязывается и его сестра, которая всю жизнь мечтала увидеть что-то большее, чем отчий дом. Так двое юных смертных оказываются в Вальгалле и невольно становятся участниками больших событий в мире богов. Но, к сожалению, как только заканчивается вступительная часть, становится ясно, что фильм все больше удаляется от скандинавской мифологии и становится похож на усредненное, ничем не примечательное фэнтези.

Прежде всего, приводит в смущение тот факт, что главными героями истории становятся именно смертные дети, а не Тор, Локи или кто-либо другой из богов. Такое развитие событий совершенно не свойственно скандинавской мифологии, где во всех ключевых историях и сражениях могут принимать участие только боги или полубоги. «Вальгалла: Рагнарек» не просто допускает художественную вольность, а полностью разрушает один из основополагающих канонов скандинавской мифологии в угоду довольно банальной идее о том, что даже смертный способен вершить великие дела. Истории о том, как простой человек может стать подобным богам и взять судьбу мира в свои руки, обыгрывают в кинематографе достаточно часто – и местами эта мысль и ее подача действительно могут быть уместными. Но в картине, которая поставила своей базой именно скандинавский эпос, подобные условности становятся критическими ошибками. Зритель просто не понимает, что ему хотят показать – фильм ни рассказывает самостоятельную историю с принципиально новым миром, ни следует хотя бы базовым законам уже существующих мифов.

Но авторы кино не остановились на том, что сделали главными действующими лицами обычных людей. Само название картины не соответствует ни сюжету, ни смыслу, который был заложен в итоговый результат. Два слова, из которых состоит имя фильма – «Вальгалла: Рагнарек» четко указывают, во-первых, на основное место действия – Вальгаллу (иначе говоря, дворец богов), а во-вторых, на главное событие – Рагнарек (конец света, последняя битва и смерть богов). Но фильм не делает Вальгаллу центральным местом сюжета: всего ей уделено не больше 30 процентов от всего хронометража. Большая часть событий разворачивается в лесу, на территории великанов (чей рост, почему-то, совершенно не отличается от человеческого). Рагнарек же в картине и вовсе не случается. Фенрир – волк, который, согласно мифу, должен проглотить солнце и спровоцировать последнюю битву между богами и великанами, в фильме оказывается не «врагом богов», а вполне дружелюбным зверем, который даже сражается на стороне добра – стоит только приручить его. События же, которые разворачиваются в картине, никак не соответствуют ни одному из известных скандинавских мифов о Рагнареке. Девочка Ресква, главная героиня фильма, вдруг узнает, что она «дитя света». О таком персонаже – смертном, у которого вдруг просыпаются божественные способности - также не упоминается нигде в скандинавском эпосе.

Даже с визуальной точки зрения картина не соответствует канонам мифологии, на которой, казалось бы, основывается. Вальгалла, например, похожа не на священное, торжественное и внушающее восхищение и ужас место, а на плохо освещенную каменную темницу или на не слишком чистый трактир. Скорее всего, авторы желали сделать свою работу более натуралистичной, подчеркнуть антураж средневековья и более раннего времени – но в попытке угнаться за реализмом они совсем забыли о том, что снимают сказку, в которой, наоборот, важнее показать волшебство и магию места.

«Вальгалла: Рагнарек» - фильм, который, даже несмотря на удачное начало, способен вызвать у зрителя только недоумение. Даже тот, кто не разбирается в скандинавской мифологии, увидит серьезные огрехи картины: нелогичное развитие сюжета, несоответствие названия содержанию, странный подход к съемкам и визуальной стороне фильма. Непонятно, почему создатели картины решили позволить себе столь далеко отойти от первоисточника и так смело взялись за переделку мифологии и добавлении собственных (далеко не всегда оправданных) элементов. Возникает подозрение, что авторам хотелось привлечь как можно больше зрителей к своей работе, и потому они назвали новый фильм почти так же, как другой, снятый в Голливуде «Тор: Рагнарек», не сильно заботясь о том, что имя картины не будет соответствовать ее содержанию. Неизвестно, сработает ли этот ход, но после просмотра эффект будет один: зритель почувствует себя обманутым.