Барон Унгерн: Монгольские приключения

Сказ про то, как белый офицер стал "Богом войны" степняков

Монгольский народ лелеял надежду завоевать свободу и независимость с тех самых пор, когда в XVII веке вся Монголия вошла в состав Империи Цин. В 1912 году эти мечты наконец сбылись. Прогремевшая в Поднебесной Синьхайская революция позволила монголам вырваться из состава Китая и стать суверенной страной. За защитой от китайцев монголы обратились к Цаган Хану – Белому Царю, так монголы называли русских государей. Российская империя, оказывая поддержку монгольскому освободительному движению, впрочем, не признавала независимой Монголии и видела ее будущее в составе Китайской Республики, но на правах широкой автономии.

7 июня 1915 года подписывается Кяхтинский договор между Халхой и Китайской Республикой, по которому Монголия вновь входит в состав Китая, но как автономная область. Посредником в переговорах между китайцами и монголами выступила Российская империя, обещавшая следить за соблюдением положений договора.

Однако события 1917 года и последовавшая за ними гражданская война ослабили влияние русских в Монголии. Этими удачными обстоятельствами пользуется Пекинское правительство, и в ноябре 1919 г. вводит войска на территорию Халхи, ликвидируя ее автономию. Находясь в Монголии, китайские чиновники облагают население непомерными налогами, требуя выплаты процентов за все годы независимости. По приказам наместников из Пекина закрываются буддийские монастыри, запрещаются богослужения. Китайская военщина арестовывает уважаемых лам, и даже самого Джебцун-дамба-хутухту, «живого бога», духовного лидера Монголии сажает под домашний арест. Ненависть к китайским оккупантам вскипает в миролюбивом, но гордом монгольском народе. И на фоне всех этих событий в Монголию прибывает Азиатская конная дивизия Унгерна Штерберга.

2 октября 1920 года около 1000 унгерновцев переходят границу Восточной Монголии. Быстрым маршем, не встречая никакого сопротивления, Унгерн к концу октября подходит к предместьям столицы Монголии — Урге (совр. Улан — Батор.)

Китайский гарнизон Урги заметно превосходил силы Азиатской дивизии. Силами чуть больше 1000 человек Унгерн намеревался захватить город, который обороняло 7-8 тыс. хорошо вооруженных солдат.

Первый удар Унгерн решил нанести по Маймачену — столичному пригороду, находившемуся в 4 километрах от Урги. Упорные бои продолжались до 7 ноября, превосходство оказалось на стороне китайцев. По разным оценкам в этой битвы Унгерн потерял 100 — 300 человек убитыми и раненными, к тому же рано ударили морозы, а теплой одежды не хватало. Как не хватало и провианта. Было принято решение — отступать на восток от Урги, к берегам реки Керулен.

Отступив из Урги, Унгерн расположился лагерем в долине Терельджин-Гол. И место было выбрано не случайно. Восточномонгольские князья первыми поддержали Унгерна, а теперь они открыто провозгласили его своим вождем в разгорающейся борьбе за освобождение Монголии. Китайцы, позволявшие себе в оккупированной Монголии варварское отношение к духовным центрам монгольского народа, придали антикитайскому сопротивлению характер настоящей священной войны. В свою очередь, Унгерн с его непоказной симпатией к буддизму и уважением к монгольским обычаям стал естественным центром притяжения. К Унгерну начинают присоединятся как простые араты (кочевники — пастухи) и нищенствующие монахи, так и отряды местных князей. Ходили слухи, что сам Далай-лама XIII объявил русского генерала борцом за веру и послал тому на подмогу 70 всадников из своей личной гвардии. Здесь же, на берегах Керулена, Унгерн принял монгольское подданство и стал носить монгольский халат, на который он пришил погоны генерал-лейтенанта Русской Императорской Армии и Георгиевский крест.

В связи с загадочностью личности барона, его персона начинает обрастать различными мифами и легендами. Монголы называли Унгерна «Богом Войны» и считали его если не существом сверхъестественным, то уж наверняка связанным с таковыми. Верили в его неуязвимость и способность насылать на врагов панический ужас. Судя по всему, после его первого похода на Ургу за Унгерном все чаще начала обрисовываться фигура мифического освободителя Монголии — Амурсаны. Согласно легенде, он должен придти из страны мертвых — с севера и вернуть монголам их былое величие. И если Унгерна не считали напрямую Амурсаной или посланником Шамбалы, то считали человеком, действовавших с ними в одном ряду, подпитываясь их энергией.

Другие же верили в то, что Унгерн воплощение Махакалы, гневного духа, защитника веры. Побеждая своих врагов, Махакала пожирает их плоть и пьет их кровь. Он не способен попасть в Нирвану и обречен вечно сражаться с врагами буддизма — теми, кто причиняет зло ламам или нарушает священные ритуалы. Свирепый и беспощадный как к врагам, так и к своим подчиненным, Унгерн больше был схож со вторым вариантом.

Находясь на Керулене, Унгерн понимал, что успех его предприятия напрямую зависит от того, сможет ли он привлечь на свою сторону наиболее уважаемых монгольских духовных лидеров. В связи с этим было решено освободить из китайского плена высшего духовного лидера буддийской Монголии — Богдо- гэгэна. Он был заключен китайцами в Зеленом дворце, у подножия священной горы Богдо-хан-Уула.

1 февраля тибетцы во главе с доверенным Унгерна бурятом Тубановым совершили дерзкий налет на дворец и доставили монгольского «Живого Будду» в расположение унгерновских войск. Это была выдающаяся моральная победа. Атака на Ургу и похищение Богдо-гэгэна вызвали деморализацию китайских войск и еще сильнее укрепили авторитет Унгерна среди монголов.

Находясь на Керулене, Унгерн понимал, что успех его предприятия напрямую зависит от того, сможет ли он привлечь на свою сторону наиболее уважаемых монгольских духовных лидеров. В связи с этим было решено освободить из китайского плена высшего духовного лидера буддийской Монголии — Богдо- гэгэна. Он был заключен китайцами в Зеленом дворце, у подножия священной горы Богдо-хан-Уула.

1 февраля тибетцы во главе с доверенным Унгерна бурятом Тубановым совершили дерзкий налет на дворец и доставили монгольского «Живого Будду» в расположение унгерновских войск. Это была выдающаяся моральная победа. Атака на Ургу и похищение Богдо-гэгэна вызвали деморализацию китайских войск и еще сильнее укрепили авторитет Унгерна среди монголов.

К декабрю 1920 года Унгерн с новыми силами подошел к Урге. Все еще находясь в заметном меньшинстве к обороняющимся, Унгерн взял город в осаду. Вести открытый бой с китайцами значило вновь потерпеть поражение, поэтому Унгерн начал вести войну психологическую.

Китайский гарнизон был сильно обеспокоен: бойцы роптали, что вот-вот к Урге подойдут огромные монгольские подкрепления, и тогда все они окажутся в ловушке. Унгерн прекрасно знал об этих настроениях, Ургу постоянно посещали его лазутчики. Они приносили барону богатые сведения, они же и распространяли эти слухи. По ночам, на склонах священной для монголов горы Богдо-хан-Уул, по приказу Унгерна возжигались большие костры. Со стороны обороняющихся эти костры были прекрасно видны. Среди китайских солдат ходили легенды, что по ночью барон приносит жертвы богам и духам, прося их о поддержке в предстоящем бою. Китайский гарнизон постепенно терял боевой дух, бойцами овладевал ужас, доходящий до высшего командования. Все чаще на военных советах предлагалось покинуть город, пока к Унгерну не пришли новые силы, и пока солдаты не растеряли всякую боеспособность.

Панорама Урги.Однажды, в яркий солнечный зимний день, Унгерн в монгольском одеянии спокойно въехал в город по главной дороге Урги. Он направлялся к дому, где проживал Чен И (командующий китайским гарнизоном). Въехав во двор, барон не спеша слез с коня, подозвал одного из слуг, приказал ему держать коня за поводья, а сам обошел округ дома и вернулся. После чего преспокойно выехал со двора. На обратном пути, проезжая мимо тюрьмы, барон увидел спящего караульного. За такое грубое нарушение дисциплины Унгерн лично наказал солдата ударами плети. После чего невозмутимо вернулся в лагерь.

Слухи о самоличном посещении Унгерном Урги, вкупе с легендами о неуязвимости барона, о его связях с потусторонними силами и сплетнями о приближающихся подкреплениях, окончательно деморализовали китайских солдат. На рассвете 2 февраля начался штурм. К утру следующего дня китайцы уже начали отступление. 3 февраля 1921 года Унгерн торжественно въехал в столицу Халхи.

Заняв Ургу, Унгерн сразу занялся наведением порядка в городе: приказал отремонтировать электростанцию и телефонный узел, распорядился убрать мусор, который по воспоминаниям путешественников, не знал метлы со времен Чингисхана. При всем этом на улицы города пролилось и много крови. После взятия Урги, Унгерн приказал выявить и расстрелять всех революционеров и сочувствующих Советам русских, а также всех евреев, даже детей и женщин. Именно в евреях Унгерн видел главную причину столь яро ненавидимой им революции.

В течении марта происходит зачистка территории страны от остатков китайских сил. Отступившие китайцы были сосредоточены на севере и юге Монголии, однако, лишенные командования, без высших начальников, трусливо бежавших в Китай, бойцы теряли всякую боеспособность.

Уставшие, голодные, часто безоружные китайские солдаты, желавшие только одного — прорваться домой, в Китай, безжалостно уничтожались всадниками Азиатской конной дивизии с одной стороны, и монгольскими революционерами с другой. Таким образом, к середине апреля 1921 года китайских войск уже не было в Халхе.

Вторжение в Советскую Сибирь и ДВР.

Хотелось бы остановиться и подробнее рассмотреть взгляды и убеждения, которых в своей жизни придерживался Роман Фёдорович фон Унгерн Штернберг, ибо это дает ключ к пониманию его мотивов. В отличие от многих других деятелей Белого движения, борющихся за созыв Учредительного собрания, Унгерн был ярым монархистом, и именно в возрождении монархии он видел спасение не только России, но и всего мира. Унгерн не признавал никаких демократических или социалистических идей и считал, что народом должен править монарх с опорой на родовую аристократию. В коммунизме же барон видел адские силы, уже разложившие Европу, разрушившие Россию и надвигающиеся на «желтую расу». Именно в этой самой «Желтой расе» - китайцах, монголах, тибетцах, бурятах и т.п он видел силу, способную сопротивляться мировому инфернальному сионистскому злу, и именно на «жёлтую расу» он возлагал миссию очистить загнившую Европу, и на ее руинах построить новый мир, подобный Средневековой Европе XIV – XV веков.

На Азиатских просторах, от Тихого океана, до Каспия, как считал Унгерн, должно быть создано Срединное азиатское государство, наподобие Империи Чингисхана. Теперь же, когда Монголия — ядро задуманного им проекта была освобождена, пришло время начать Крестовый поход против большевизма.

План Северного похода заключался в наступлении на территорию Сибири и ДВР частей Азиатской конной дивизии при поддержке отрядов Казанцева, Казагранди, Кайгородова и Шубина — белых командиров, действовавших на территории Урянхайского края и других районах Монголии. Сама же Азиатская конная дивизия, согласно плану, делилась на две, самостоятельно действовавших бригады. Одну из них возглавлял приближенный Унгерна — генерал Резухин. Другую бригаду возглавлял лично барон Унгерн.

В 20-х числах мая 1921 года войска под личным командованием барона начали поход на ДВР. Его силы, насчитывавшие около 3 тыс. сабель, к началу июня вошли на территорию Дальневосточной республики. 11 июня Унгерн достиг Троицкосавска, но не сумел взять его с ходу. 12 и 13 июня произошел решающий бой между частями Унгерна и силами ДВР, в котором Унгерн потерпел неудачу. Потеряв почти всю артиллерию и несколько пулемётов, а сам будучи ранен, Унгерн с оставшимися силами начал отступать в Монголию. Причина провала кроется в том, что планы наступления на Сибирь и ДВР строились Унгерном и его союзниками не сколько на основании данных внешней разведки, сколько на показании беженцев и собственных домыслов. Расчет был сделан на массовое антибольшевистское восстание, которое должно было вспыхнуть в Сибири и Дальнем Востоке с приходом белогвардейских частей.

Вооруженный поход Азиатской конной дивизии на Советскую Россию и ДВР стал основательным предлогом ввести военные части на территорию Халхи, чтобы очистить ее от оставшихся белогвардейских отрядов, и в первую очередь от Унгерна. 16 мая политбюро ЦК ВКП(б) постановило ввести войска на территорию Монголии, оказывая помощь монгольскому народу в деле ликвидации барона Унгерна Штернерга.

26 июня 1921 года экспедиционный корпус начал поход в Монголию. Двигаясь по территории Халхи быстрыми темпами, уже 6 июля красноармейские части вступили в Ургу, однако в своем бездумном наступлении они допустили ошибку — упустили Унгерна из виду. Воспользовавшись моментом, барон прорывается на север. Так начался его второй поход на Сибирь, который так же, как и первый, быстро закончится. Сибирь не приняла Унгерна, никакое антибольшевистское восстание не поднялось, но сдаваться тот был не намерен. Оставались планы уйти в казахские степи, или идти на юг, в Тибет дабы найти там себе сообщников. Но его уставшие от бессмысленной беготни солдаты не разделяли его идей. Вечером 21 августа он был схвачен бойцами монгольского дивизиона — самыми верными как ему казалось людьми. Его доставили в штаб партизанского командира Щетинкина, затем перевезли в Троицкосавск, 1 и 2 сентября его допрашивали в Иркутске, 7 сентября в Ново-Николаевске.

5 сентября 1921 года в здании театра «Сосновка» в Ново-Николаевске прошел публичный суд на барном Унгерном Штернбернгом. Его обвиняли в сотрудничестве с Японией, организации вторжения в Советскую Россию с целью восстановления монархии, в массовых убийствах и пытках мирного населения. Унгерн признал все пункты обвинения кроме одного — сотрудничества с Японией. На суде, перед широкой общественностью и прессой, Унгерн предстал в своем фирменном облачении – желтом монгольском халате с погонами генерал-лейтенанта и Георгиевским крестом. В 17 часов 15 минут суд объявил ему приговор — расстрел. В тот же день приговор был приведен в исполнение. Местонахождение могилы Романа Федоровича фон Унгерн Штернберг неизвестно. Когда слухи о расстреле Унгерна дошли до Монголии и лично Богдо-гэгэна, по всей Халхе прошли заупокойные молебны в честь павшего воина.

Роман Федеорович фон Унгерн Штернберг крайне неоднозначная личность отечественной истории. Он не достиг особых достижений на поприще войны с большевиками, не смог никак изменить ход Гражданской Войны. Но что он оставил после себя? Неужели все его безумные авантюры прошли даром и обратились в прах? Нет! Безрассудный поход Унгерна в Советскую Россию дал официальный повод ввести в Монголию силы Красной Армии. Объединенными силами с отрядами революционных монголов Сухэ-Батора и Чойбалсана Красная Армия добьет остатки белогвардейских сил в Монголии.

В 1924 году Монголия станет Народной Республикой и союзником Советского Союза. Внешняя Монголия сохранит свою независимость, несмотря на все потрясения, которые она переживет в 20 веке. На фоне современной политики Китая по отношению к этническим меньшинствам в Тибете и Синьцзяне, можно только порадоваться за независимую и гордо смотрящую в будущее Монголию, сохранившую свои древние традиции и мудрость предков. Если бы не действия безумного барона, Монголия не смогла бы вырваться из китайских оков и стала простой провинцией в составе КНР, где миролюбивый, но гордый монгольский народ, постепенно бы забыл свой язык, свою веру и свои обычаи, постепенно растворившись в огромном плавильном котле.

Автор - Григорий Римский

Наш паблик - https://vk.com/kaiserundallah