Федерализм и вопросы языкознания

В последнее время в фокусе внимания педагогов и родителей, общественных и государственных деятелей оказываются вопросы, относящиеся к сфере языковой политики, в частности, связанные с сохранением и развитием родных языков российских народов и государственных языков национальных республик. Нельзя не замечать и того, что некая группа людей из кожи лезут вон, чтобы возбудить нездоровые страсти вокруг этих вопросов. Например, в некоторых кругах настойчиво муссируется вопрос о законности преподавания в школах Республики Башкортостан башкирского языка как государственного. Будучи не только общественным деятелем, но и психологом, имеющим немалый опыт педагогической деятельности, приходится достаточно часто вступать в дискуссии по этой актуальной проблеме. Общественная и государственная значимость обсуждаемого, особенно в части, касающейся роли федерализма в сохранении и развитии многочисленных языков народов России, подвигла меня высказать свое мнение публично. Свои размышления по этому поводу я решил представить в жанре ответов на вопросы, заданных самому себе.

Вопрос. Политика и языкознание – сферы, непосредственно не соприкасающиеся друг с другом. В чем причины того, что политики, как в прошлом, так и в настоящее время, вынуждены считаться с этой, казалось бы, сугубо специфической областью, относящейся к идеально-духовной стороне бытия народов?

Ответ. Язык сам по себе не является политическим феноменом. Говоря о вопросах языкознания, нужно иметь в виду не только проблемы филологии как науки, но и практические аспекты языковедения – вопросы функционирования, использования, сохранения и развития языков народов России. Лишний раз подчеркивая прикладной аспект языкознания, обращаю внимание читателя на то, что в данной статье я умышленно рассматриваю понятие «языкознание» в его прямом, буквальном значении, представляя его как знание, освоение языка.

В условиях современной российской действительности постановка задачи формирования цивилизованной поликультурной личности подразумевает развитие в стране дву- и многоязычия. Вот именно эта практическая сторона языкознания и должна регулироваться через проводимую государством языковую политику. Именно языки могут стать тем политическим инструментом, который предоставляет руководителям государства возможность находить «ключи» к достаточно закрытым национальным сообществам как внутри полиэтничного государства, так и в межгосударственных отношениях разноязычных стран.

В этой связи не грех вспомнить статью И.В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания», опубликованную в газете «Правда» в 1950 году. Причиной появления этой статьи стала новая теория языков известного академика Марра, вокруг которой на страницах «Правды» была развернута дискуссия. По мнению генсека ВКП (б), эта теория противоречила постулатам марксизма. Вождь народов писал, что языки не зависят от общественно-экономической формации и одинаково служат всем слоям и классам общества, будь то язык украинский, белорусский, узбекский, казахский, грузинский, армянский, эстонский, латвийский, литовский, молдавский, татарский, азербайджанский, башкирский, туркменский или другие языки советских наций (странно только то, что И.В. Сталин почему-то забыл упомянуть русский язык). Мне кажется, что Сталин умышленно называл эти языки из далеко не полного списка языков народов СССР для обозначения равенства их статуса. «Вне общества нет языка. Поэтому язык и законы его развития можно понять лишь в том случае, если он изучается в неразрывной связи с историей общества, с историей народа, которому принадлежит изучаемый язык и который является творцом и носителем этого языка», - это высказывание Сталина актуально и сегодня. Но мы и ныне умудряемся рассматривать тот же русский, башкирский, английский и иные языки как в научно-филологическом, так и в школьном, педагогическом отношениях вне сравнительно-исторического контекста, в результате чего любой изучаемый язык продолжает оставаться в сознании и ученых, и учащихся «вещью в себе», не раскрываясь во всей своей полноте и лишаясь личностной значимости его изучения и реального освоения. Не в этом ли нужно искать социально-личностные причины того печального факта, когда даже в результате многолетнего подобного «изучения» того или иного языка в школе и вузе он практически остается не освоенным, становясь совершенно не нужным человеку формальным атрибутом его биографии?

Несмотря на серьезные издержки и недостатки языковой политики государства в советскую эпоху, все же стоит отметить, например, что башкирский язык уже в 20-х годах прошлого столетия был объявлен государственным языком автономной республики, и органы власти прилагали немало усилий для расширения его функций. К чести политиков раннего советского периода, национально-русское двуязычие в обучении увенчалось большим успехом: за достаточно короткий в историческом плане срок сформировалось сообщество граждан, владеющих как родным, так и русским языком, реально превратившимся в язык межнационального общения народов СССР. И одновременно не стоит скрывать того факта, что именно благодаря обучению детей на родных языках (до 70-х годов XX века) в Советском Союзе выросла блестящая многонациональная когорта выдающихся деятелей науки, культуры и искусства.

Вопрос. В этой связи не кажется ли несколько странным то, что нынешние отечественные политики, стараясь во что бы то ни стало реализовать идею создания единой общероссийской гражданской нации, почти не скрывают своего довольно равнодушного отношения к сворачиванию преподавания родных языков народов Российской Федерации?

Ответ. Формально у нас ни один политик не станет выступать против конституционного права граждан на свободу выбора языка общения, воспитания, обучения и творчества. Но одновременно реальная российская политика в сфере образования такова, что преподавание в школах на родных языках сужается как знаменитая шагреневая кожа. Дело дошло до того, что к концу XX столетия большинство учащихся нерусской национальности, особенно живущие в городах, не имело реальных возможностей для изучения языка матери хотя бы в качестве школьного предмета. Если припомнить, то всеобщая манкуртизация граждан нашей действительно великой страны началась с реализации кажущейся на первый взгляд невинной политики создания «новой социалистической общности» - советского народа. Разумеется, добровольно-принудительное слияние народов в единую семью должно было неминуемо привести к массовому производству единоязычного, то есть, русскоязычного населения. Но нет худа без добра – процессы экономической, а затем и политической деградации советско-коммунистической системы власти привели в конце концов к ее гибели, и на волне подъема национального самосознания народов бывшего СССР был остановлен бездушный механизм фактической ликвидации национальных языков. Если в бывших союзных республиках сохранение и развитие национальных языков стало неотъемлемой частью духовного возрождения государствообразующих наций, то национальной общественности российских автономий пришлось изрядно побороться за реализацию своих конституционных прав в области родных языков. Но по происшествии последних 20 лет некоторые российские политики вновь пытаются поднять на щит изрядно потускневший, уже пропахший нафталином старый лозунг единой нации. Политики новые, но грабли-то старые: все им не впрок жестокий урок, закончившийся разбродом, шатаниями и последующим развалом огромной многоликой державы. Необходимо особо отметить, что национальная общественность отнюдь не выступает против общероссийского единства как общегражданского свойства (быть россиянином – осознавать и чувствовать себя как патриота общей Родины), но это свойство никак не может быть обозначено политической категорией нации. Нашим руководителям пора бы осознать, насколько неприемлемо, даже губительно стремление американизировать сферу межнациональных отношений в такой евроазиатской державе, как Россия. В отличие от американцев, российские народы исторически сформировались на собственной территории и продолжают развиваться как отдельные самодостаточные в духовно-нравственном отношении этнические общности, и их разрушение к добру не приведет. Именно поэтому, подчеркивая судьбоносное значение для многочисленных народов Российской Федерации законодательных актов и управленческих решений в сфере языковой политики, нужно ставить во главу угла неукоснительное соблюдение принципа федерализма в реализации конституционных языковых прав граждан разных национальностей. Согласно этому принципу национальные республики как государственные образования в составе Российской Федерации должны иметь неотъемлемые полномочия как в сфере сохранения и развития родных языков, так и по законодательному и практическому обеспечению функционирования своих государственных языков.

Вопрос. Как практически можно обеспечить соблюдение принципа федерализма в государственной языковой политике?

Ответ. Во-первых, федерализм зиждется на договорных отношениях, и вне признания и соблюдения договаривающимися сторонами этого основополагающего принципа он сходит на нет, вырождаясь в уродливую помесь унитаризма и автократизма. Во-вторых, федерализм предполагает взаимное делегирование полномочий. Таким же образом должно строиться и проводиться в жизнь федеральная политика в сфере сохранения и развития как родных языков народов нашей страны, так и русского языка как государственного (одновременно учитывая его общегосударственный статус как основного средства межнационального общения). Это значит, что федеральные законодательные и исполнительные органы власти должны бы беречь как зеницу ока сложившиеся формы взаимодействия и совместную деятельность по реализации языковой политики в национальных республиках, прежде всего направленную на сохранение и развитие родных языков. Более того, как в былые времена, федеральный центр должен взять на себя полномочия по достойному софинансированию всего комплекса мер, предпринимаемых национальными республиками и другими субъектами в этой деликатной сфере. Если же представители российских народов вместо этого наблюдают проявления откровенно пренебрежительного отношения федеральных чиновников к их насущным этноязыковым потребностям и созданию необходимых условий их удовлетворения, то это никак не может способствовать ни реальному их единению, ни укреплению доверия к власти. Нельзя забывать, что федерализм в контексте защиты, сохранения и развития языков российских народов прежде всего предполагает взаимную ответственность центра и субъектов федерации в сфере реализации конституционных прав граждан обучать своих детей в общеобразовательных учреждениях на родном языке. Здесь без полного взаимопонимания и доверия никак не обойтись.

Вопрос. Отвечает ли современная российская политика в области национального практического языкознания вызовам, порожденным, с одной стороны, стремлением к унификации системы образования, и, с другой стороны, процессами глобализации?

Ответ. Отнюдь нет. Стремление федеральных чиновников унифицировать все живые и развивающиеся системы, самое гражданское сообщество принимает особо уродливые формы именно в системе российского образования. Этот неутешительный вывод подтверждается непрерывным и, зачастую, бездумным потоком реформ, тяжелым грузом ложащихся на все российское национальное образование в целом. За примером далеко ходить не надо. С некоторых пор, точнее говоря, с момента принятия пресловутого закона ФЗ № 309, устранившего так называемый национально-региональный компонент федерального стандарта содержания общего образования, в Российской Федерации обострились проблемы, связанные с обучением на родном языке учащихся нерусской национальности. Кроме того, внедрение в систему образования механизма подушевого финансирования школ привело к так называемой оптимизации сети общеобразовательных учреждений, в результате мы стали свидетелями массового закрытия малокомплектных и реорганизации неполных средних школ в малых деревнях. Посудите сами: если на первой ступени общего образования (1 – 4 кл.) норматив финансирования на одного ученика в МОУ сельского населенного пункта в обычных классах будет составлять 25 315 рублей в год, то для м/к начальной школы из 20 учащихся будет выделено финансов чуть более 500 тысяч рублей. Можно ли содержать сегодня на эту сумму отдельную школу? Вряд ли: только на зарплату 2 учителям и техническому работнику такой школы понадобится не менее 400 тысяч рублей в год, а на содержание и коммунальные услуги оставшихся денег явно не хватит. К великому сожалению, в совершенно мирных условиях проводится политика фактической ликвидации малых деревень в бескрайних просторах России начала XXI века. По неполным данным, между двумя Всеросийскими переписями 2002 и 2010 годов в нашей стране 20 000 населенных пунктов превратились в Богом забытые, людьми заброшенные медвежьи углы. В связи с этим стоить вспомнить, что даже в труднейшие военные и послевоенные годы немыслима и кощунственна была сама мысль о возможности закрытия начальных школ в обезлюдивших селах страны. Например, в годы войны в моей родной деревне Идрисово Кигинского района БАССР родилось детей очень мало (в 1944 году – всего 2 ребенка), тем не менее, начальная школа и после войны продолжала свою работу.

Сейчас же все происходит с точностью наоборот. Наша школа неминуемо вползает в продолжительный кризис, закономерно приводящий к ухудшению качества российского образования. Система образования, построенная на всеобщей унификации, не может готовить конкурентоспособную личность. Большинству наших детей в ближайшем будущем будет уготована в лучшем случае участь дешевой рабочей силы для ручного труда в западной инновационной экономике. Неужели в глобализирующемся мире россиянам придется выполнять роль гастарбайтеров? Это никого не устраивает: ни зарождающееся гражданское общество, ни само российское государство.

Вопрос. Почему неприятие многих показушных реформ и недовольство их отрицательными результатами в большей мере проявляется в национальных республиках?

Ответ. Если проследить объективно, от вышеописанной политики прежде всего пострадали национальные школы, и не только башкирские. Общественность особо волнует сокращение преподавания родных языков. Если, например, в прошлом веке в российских регионах, где проживает башкирское население, функционировали национальные школы или было организовано преподавание башкирского языка, то сегодня общее количество таких школ уменьшилось в разы. Так, сегодня в Челябинской области, где по результатам переписи 2002 года проживало более 166 тысяч башкир, башкирский язык изучается только в 38 школах, а в г. Челябинске, где проживает более 30 тысяч башкир, он преподается всего лишь в одной школе в 4-х классах. Разве это допустимо? Примерно такую же ситуацию можно обнаружить и в других субъектах Российской Федерации. Я отнюдь не собираюсь предъявлять претензии только к областным и муниципальным управлениям образования этих субъектов.
Пренебрежение к родным языкам – это общая беда всей системы Российского образования, и именно поэтому эту насущную для народов Российской Федерации проблему кардинально можно решить только на федеральном уровне. Когда же наше Министерство образования и науки повернется лицом к национальным школам России? Этот вопрос не праздный, он требует незамедлительных решений, если мы действительно хотим сохранить общественный покой и вернуть утрачиваемое доверие национальной общественности к своей власти.

Дети из закрытых национальных школ преимущественно попадают в средние школы, где обучение осуществляется по базовому учебному плану А, т.е., обучение организовано на «родном» русском языке. Если же в школе официально родным языком является русский, то, конечно, тут трудно найти место какому-то другому родному языку. Разве это не противоречит ст. 26 Конституции РФ, провозглашающей право человека на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества?

Вопрос. Какой же выход из создавшегося положения предлагают общественники?

Ответ. Несмотря на наличие существенных препятствий, активистам общественных организаций в регионах необходимо вступать во взаимодействие с муниципальными и государственными органами власти в целях организации преподавания башкирского и иных языков во всех населенных пунктах, где компактно проживают представители тех или иных этносов. К сожалению, мы не всегда настойчивы в своих просьбах и требованиях, а чиновникам всех уровней нужно постоянно напоминать о наших конституционных правах в области образования, иначе воз наших проблем не сдвинется с места. Мы имеем полное право критиковать власть, но в то же время обязаны предлагать ей сотрудничество и конкретные пути решения тех или иных проблем. К примеру, было бы целесообразным обратиться к региональным органам власти с предложением о принятии программ по сохранению и развитию сети национальных общеобразовательных учреждений в местах компактного проживания башкир (равно и других народов РФ), предложить губернаторам Курганской, Оренбургской, Самарской, Саратовской, Свердловской, Челябинской, Тюменской областей, Ханты-Мансийского национального округа, Республики Татарстан, Пермского края искать возможности для взаимоприемлемого решения данного вопроса совместно с Правительством Республики Башкортостан.

Вопрос. Чиновники от образования, пытаясь объяснить сокращение национальных школ, любят ссылаться на нежелание родителей отдавать своих детей в школы и классы с родным языком обучения. Так ли это на самом деле?

Ответ. Это нужно понимать как обычное проявление присущей нашим чиновникам привычки отмахиваться от лишних проблем. Всем нам известно изречение: нет людей – нет и проблем. Но здесь имеется и некоторая доля правды, и именно поэтому нужно активизировать работу среди родителей. Ведь не секрет, что еще многие наши сограждане до сих пор так и не осознали преимущества двуязычия, а то и многоязычия для будущих поколений. Знает ребенок русский язык, и этого сегодня вполне ему достаточно, считают молодые родители. Сейчас мы переживаем очень непростой период в отношении сохранения родного языка, так как многие из молодых родителей, не освоившие свой родной язык в семье и не изучавшие его школах, не могут создавать языковую среду в своих семьях. Поэтому выход один: организовать изучение родного языка в общеобразовательных учреждениях во что бы то ни стало.

Нужно целенаправленное ведение агитации среди нашего населения о пользе изучения языков вообще. Этим сегодня у нас мало кто занимается. А тем временем произошло чрезвычайное обеднение языкового окружения. Если башкиры в регионах сегодня не могут слушать башкирское радио и смотреть передачи БСТ, то это тоже становится одним из факторов безразличия их детей к освоению родного языка, а вместе с этим и к родной истории и культуре. Поэтому нам так необходимо добиться возобновления издания ранее выпускавшихся в регионах газет на башкирском языке, ретрансляции передач БСТ и башкирского радио на территории областей с компактным проживанием наших сородичей.

Вопрос. Как можно обосновать значение многоязычия для интеллектуального и личностного развития ребенка?

Ответ. Как детский психолог, имеющий не только теоретические познания, но и немалый опыт работы в качестве школьного психолога, могу смело довести до уважаемого читателя следующее утверждение: овладение любыми логическими знаковыми системами, будь это игра в шашки и шахматы, нотная грамота, математика, чтение чертежа, или же новый язык, естественным образом создает в развивающемся мозге ребенка новую нейронную кодовую систему, новую нейролингвистическую программу, что существенно расширяет интеллектуальные возможности ребенка. Эта проблема еще в далекие от нас 30-е годы прошлого века привлекла внимание известного детского психолога Л.С. Выготского, который тогда же написал изумительную научную статью под названием «О многоязычии в детском возрасте», не потерявшую актуальность и в наши дни.

Обратите внимание: талантливые дети легко овладевают новыми логическими системами, особенно языками, но языки, в свою очередь, чрезвычайно важны для развития их интеллектуальных способностей. Приведу всего лишь один пример: всем нам известная многократная чемпионка мира по международным шашкам Тамара Тансыккужина свободно владеет родным башкирским, русским, английским и турецким языком, изучает арабский язык. Можно сказать, что стремление ограничиться одноязычием (а это в нашей стране – русскоязычие) и есть одна из интеллектуальных бед современной России.

Говорят, что нет пророков в своем отечестве, но они в России всегда были. В отечественной педагогике одним из них был великий педагог и искусный детский психолог К.Д. Ушинский. Его статью «Родное слово» можно назвать духовно-педагогическим гимном родным языкам. Народный по своей сути учитель с величайшим вдохновением выражал искреннее восхищение и безмерное уважение к родному слову: «Язык народа - лучший, никогда не увядающий и вечно вновь распускающийся цвет всей его духовной жизни, начинающейся далеко за границами истории. В языке одухотворяется весь народ и вся его родина; в нем претворяется творческой силой народного духа в мысль, в картину и звук небо отчизны, ее воздух, ее физические явления, ее климат, ее поля, горы и долины, ее леса и реки, ее бури и грозы - весь тот глубокий, полный мысли и чувства голос родной природы, который говорит так громко о любви человека к его иногда суровой родине, который высказывается так ясно в родной песне и родных напевах, в устах народных поэтов. Но в светлых, прозрачных глубинах народного языка отражается не одна природа родной страны, но и вся история духовной жизни народа... Язык есть самая живая, самая обильная и прочная связь, соединяющая отжившие, живущие и будущие поколения народа в одно великое, историческое живое целое. Он не только выражает собою жизненность народа, но есть именно самая эта жизнь. Когда исчезает народный язык,- народа нет более!» Мне кажется, что вообще невозможно как-то иначе и точнее передать значение родных языков для будущего многонациональной России.

Вопрос. Как вы думаете, с кого нам можно было бы брать пример в этой области?

Ответ. С финнов. В любой финской школе обязательны для изучения 4 языка: финский, шведский, английский, а также немецкий или французский. Этот осколок Российской империи сохранил многоязычие дореволюционной российской гимназии, потому что финны очень хотят растить умных и цивилизованных граждан. Первые два года обучения изучается только финский язык, а с 3-го класса добавляется первый иностранный язык — английский. С 5-го — второй (немецкий-французский) по выбору и желанию. Если пожелавших окажется немного, их подвозят (за счет муниципалитета) на такси на этот урок в другую школу. Русскоязычному ребенку полагается с первого класса «материнский» язык, если, конечно, этого пожелают родители. С 7-го класса начинают учить второй государственный язык — шведский. Конечно, он необходим при поступлении на госслужбу (там знание шведского обязательно), а так он фактически применяется преимущественно в отдельных шведоговорящих районах. По этому поводу тоже бывают споры, но закон для всех граждан Финляндии един и выполняется неукоснительно.

Если бы наши федеральные власти действительно стали брать в языковой политике пример с Финляндии, они бы совершили самое ни на что есть образовательное чудо, возродив практику многоязычия русской дореволюционной гимназии. Подумайте сами, ведь именно в XIX веке российское образование совершило невозможное: в довольно отсталой по европейским меркам России наступил золотой век расцвета науки, культуры, литературы и искусства. Гении и таланты отечества не выбирают, но они рождаются при прямом воздействии разумно устроенной системы воспитания и образования в каждом отдельно взятом государстве.

Вопрос. В Республике Башкортостан, равно и в Татарстане, в последнее время наблюдаются попытки организовать различные протестные акции, направленные на отмену преподавания башкирского и татарского языков как государственных языков республик в их общеобразовательных учреждениях. Как можно оценить такое противодействие?

Ответ. Да, у нас, к сожалению, введение обязательного преподавания государственных языков национальных республик вызвало у некоторых языкофобов острейшее неприятие изучения учащимися другого языка, исходящее из ложного тезиса о том, что, якобы, принудительное изучение языку приводит к снижению качества знаний учащихся по другим предметам. Это – ложь. Приведу доказательства. Сравните результаты ЕГЭ по математике за прошлый год. Общероссийский средний показатель – 44, 20 балла. Татарстан - 45,1 балла, Оренбургская область – 45, Свердловская область – 41,4, Челябинская область – 45,06, Тульская область – 41,3, Республика Башкортостан – 49,54 – выше среднероссийского показателя на 5,5 балла. Это один из лучших показателей в целом по Российской Федерации. Как говорят математики, это уже статистически значимая величина. А разве не математика показывает общий уровень развития интеллекта ребенка? Определение уровня владения математической логикой (что в косвенной форме выявляется и в результате тестирования) фактически и является аналогом коэффициента интеллекта, обозначаемого на Западе как IQ. А ведь, если верить нашим языкофобам, мы из-за изучаемого в школах башкирского языка должны были сильно отстать, а получилось наоборот. Кстати, по русскому языку средние показатели ЕГЭ названных областей и республик сильно не различаются, находясь где-то в районе 58 баллов. Какой вывод можно сделать из этого факта? Изучение языков не может быть фактором, тормозящим интеллектуальное развитие ребенка или ухудшающим качество знаний по другим предметам. Многоязычие – важнейшее средство расширения сознания наших детей и формирования поликультурной личности.

Сказанное выше подтверждает принципиальную правоту прежнего руководства республики и ее первого Президента М.Г. Рахимова, взявших на себя всю полноту государственной ответственности, инициировав принятие Закона РБ «О языках народов Республики Башкортостан», наделение башкирского языка статусом государственного языка республики и его введение в учебные планы образовательных учреждений в качестве учебного предмета. Этот государственный акт был действительно обоснованным, полностью легитимным и своевременным. А ведь теперь у нас доходит до того, что некоторые занимающие высокие государственные посты республики политики-менеджеры, следуя инсинуациям доморощенных языкофобов, начинают заявлять о нежелательности «принудительного» обучения башкирскому языку в средней школе. Если идти по линии такой примитивной логики, то обучение любому школьному предмету также можно назвать принудительным, ведь у нас общее образование по Конституции РФ является обязательным для всех граждан.

Еще один пример. В свое время многие с улыбкой восприняли информацию о том, что парламент Республики Саха (Якутия) вроде бы хотел узаконить английский язык как один из своих государственных языков. Как бы там ни было, в статье 9 Закона Республики Саха (Якутия) «О языках в Республике Саха (Якутия)» закреплено положение об обеспечении устойчивого и гармоничного развития национально-русского и русско-национального двуязычия, а также многоязычия. Именно поэтому сегодня тысячи юношей и девушек из этой республики получают образование в ведущих вузах Азии, Европы и Америки.

Вопрос. Знают ли наши родители, педагоги, директора школ, общественники и чиновники различных ведомств о Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации, признавшем легитимность преподавания в школах государственных языков национальных республик?

Ответ. Законопослушные и маломальски просвещенные в юридическом отношении граждане вышеназванный правовой акт должны бы и знать, и признавать. Но не все хотят с этим согласиться, а это уже их личная точка зрения, и она законом никак не учитывается. Именно по этой причине, уважаемые читатели, смею вам лишний раз напомнить, что всем нам, гражданам страны и чиновникам всех ведомств, нужно знать и уважать Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2004 г. N 16-П, признавшего изучение татарского языка как государственного языка Республики Татарстан в общеобразовательных учреждениях и учреждениях начального и среднего профессионального образования не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку изучение татарского языка не препятствует прохождению учащимися итоговой аттестации, выдаче документа о получении основного общего образования и получению образования более высокого уровня. Это Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
Важно то, что это Постановление также в равной мере касается преподавания и башкирского языка, и всех иных государственных языков республик РФ, так как оно в рамках прецедентного права распространяется на все аналогичные случаи. Этот вердикт Высшего юридического органа РФ не оставляет места для сомнений, споров, тем более конфликтов на этой почве. А иным ведомствам, в том числе должностным лицам Рособрнадзора, оказывается, даже Постановление Конституционного Суда РФ не указ, так как именно они в прошлом году инициировали проверку законности преподавания башкирского языка как государственного в школах Республики Башкортостан. Им целесообразнее было бы проверить то, насколько учащиеся качественно осваивают программные знания по разным предметам не только в нашей республике, но и в других субъектах РФ и постараться сделать сравнительный анализ. Может быть, именно в этом случае они смогли бы убедить некоторых наших граждан не башкирской национальности в том, что преподавание башкирского языка в школах республики никоим образом не нарушает прав их детей получать качественное образование, что я попытался доказать в своих размышлениях на данную тему.

Мне кажется, что судьи уважаемого Конституционного суда РФ дали исчерпывающий ответ на этот злободневный вопрос не только с правовой позиции, но и проявили удивительное лингвистическое чутье, понимая важность дву- и многоязычия для россиян. Хорошо еще, что это преимущество понимают и принимают большинство наших родителей, а также сами учащиеся. Насколько мне известно, в последнее время официально в органы управления образования не поступало жалоб от родителей в связи с преподаванием башкирского языка, и поэтому складывается впечатление, что имеющиеся обращения от имени родителей по этому поводу организованы определенной группой языкофобов.

Завершая свою статью, хотел бы привести в качестве живого примера один из эпизодов, оставшийся в памяти после посещения мною уфимских школ. Одной из учениц 7 класса уфимской СШ № 45 (русской по национальности) на перемене после только что закончившегося урока башкирского языка мной был задан вопрос: «Интересно ли изучать в школе дополнительно башкирский язык, ведь для твоего общения вполне достаточен родной русский язык?» Ответ подростка был завораживающе прост: «Да, конечно, очень интересно. Неужели вы не понимаете, что изучение другого языка привносит разнообразие в нашу школьную жизнь?» Поистине, устами если уж не младенца, то отроковицы, глаголет истина.

И мне в заключение остается пожелать учителям русского, башкирского, татарского, английского и других языков всеми силами прививать учащимся интерес к языкам и всемерно повышать качество их преподавания.

Валиахмет Бадретдинов,
общественный деятель, публицист.

© rbinform.ru