Стихи Виктора Сухорукова: раскрытие масштаба личности актера

О Викторе Сухорукове сказано много и всякий раз одно и то же.

Хотя спроси: -Какая роль Вам запомнилась?

Все как один ответят: -Брат в фильме "Брат".

Да он сам знает об этом: "Сажусь на лодку, чтобы плыть из Венеции на остров Мурано. И там меня окликает парень из Словении: «Виктор! Я вас узнал. Брат!»

Выходит, ничего путного не сыграл Народный артист России за 24 года, истекшие после легендарного фильма?

А он сыграл Тартюфа, императора Домициана, Порфирия Петровича, шекспировского шута, отца семейства из "Старшего сына" - правда, все в театре.

Вот и получается - хочешь узнать о нем - ищи к нему дорогу в театр. Но еще есть одна дорога к личности такого масштаба - его стихи - короткие, тихие, откровенные. Ему скоро 70, а он, как юноша, пишет стихи, - в этом весь Сухоруков.

Как он говорит: "Когда знаешь, до каких низов можно опуститься, но при этом выжить, становится не страшно".

Одним абзацем напомним отрывок из биографии.

Из семьи рабочих с перспективой трудоустройства на ткацкой фабрике в Орехово-Зуево. Драмкружок заставил поверить в актерский талант, но комиссия циркового училища забраковала. Армия закалила. Фабрике успел отдать свой пролетарский долг. И в ГИТИС поступал уже не юноша-романтик, а недавний "дембель". Ну а дальше актерская судьба, начиная с Государственного Академического театра Комедии им. Н.П.Акимова в Ленинграде, со спектакля «Добро, ладно, хорошо». Обратите внимание на название - первая главная роль в спектакле, название которого вполне годится на лозунг всей жизни самобытного русского актера.

Читаю...

***
И ясный день, и тихое дыханье,
И неба синь стремится сквозь ресницы.
Полёт шмеля, мотора громыханье,
Бесхозным хором оркеструют птицы.

Архип Куинджи. Облако.1908. Ромашка, как большая карусель, Душистый клевер, что коралл могучий. Пустыми мыслями измучен, Распят, лежу я на планете всей. Архип Куинджи. Облако.1908. Ромашка, как большая карусель, Душистый клевер, что коралл могучий. Пустыми мыслями измучен, Распят, лежу я на планете всей. Гюстав Кайботт – The Nap - 1877 Гюстав Кайботт – The Nap - 1877

Просветы своей судьбы он увидел однажды в детстве. Семилетний мальчиком он убежал от пьяной тети Фисы и заблудился в лесу. Глубокой ночью он вышел на огни деревни, которые разглядел сквозь густые ветви дерев. И дальше он вспоминает как по-разному отнеслись к нему люди в той деревне.

*** Да, я костёр! Господь, прости! Я был плохим жильцом. Себя сжигал и не гасил - Я мнил себя творцом... Каменев Лев Костер в лесу.1876 Каменев Лев Костер в лесу.1876

Да в жизни пришлось испытать нужду, зависимость, и получим порцию славы, чуть не кануть в лету. Ведь даже в школьном сочинении Евгений Онегин Сухорукова спился и пропал.

В каждой роли актер выжимает себя до последней капли. И каждая роль прожигает сомнение, и остается вопрос: "А надо было так? И в чем призвание твое?"

Но перечитываю стихи, его стихи, - вижу его проницательный взгляд, брошенный на небо, затаенную улыбку. Вижу, как он бережно перелистывает лист блокнота, сморит в окошко , а там над его огородиком под Орехово-Зуево - небо бирюзовое, облака, как барашки, и он возвращается из тьмы своих сомнений.