Как пластиковые окна уродуют настоящую Россию

Фото: открытые источники Фото: открытые источники

В современной России реставрируют немало домов, но при этом забывают о главном - о деталях. Нужно либо приводить в порядок родную столярку, либо ставить деревянные окна со стеклопакетами, при этом повторяя изначальный рисунок и расстекловку.

Но зачастую даже в исторических домах стоит бездушный белый дешевый пластик.

На первых фото - очередное варварство в Москве: во время ремонта в доме №73 на Пятницкой улице пропало историческое остекление парадной лестницы, в том числе уникальное окно из дутого стекла. Теперь здесь обычные пластиковые окна.

Еще одни круглые бани есть в подмосковной Коломне. Их уже ужасно отреставрировали: зданию вроде как вернули прежний облик, но попутно избавились от подлинных деталей. Старые изящные деревянные окна заменили на толстые пластиковые стеклопакеты.

Фото: открытые источники Фото: открытые источники

Выламывают сложнейшие и дорогие дореволюционные и советские изделия из массива дуба.

В Москве очередная архитектурная потеря — в рамках капитального ремонта пострадал дом на Садовой-Кудринской улице. Все дореволюционные окна были выломаны и заменены на пластик, но удалось спасти и забрать старинные деревянные двери — их должны были выбросить вместе со строительным мусором.

Фото: открытые источники Фото: открытые источники Фото: открытые источники Фото: открытые источники

Это дом XVI века в Выборге, официально одно из самых старых жилых строений в стране. Но даже здесь пластиковые окна и спутниковая тарелка ? Учитесь убирать дрянь с фасадов (или прятать её).

О малом и большом

В России ежегодно погибает огромное количество памятников архитектуры: страдает в первую очередь деревянное зодчество, зарастают кустарником и ветшают усадьбы, горят мещанские домики второй половины XIX - начала XX века, в которых не видят объективной ценности и считают, что их осталось невероятно много. Это то, что условно можно назвать «большим злом».

Но есть и зло не столь очевидное – массовое пренебрежение городскими деталями. Мы едем в Европу за узкими улочками, старыми дверными ручками, красивыми витражами. Подобные мелочи создают настроение города.

Канализационный люк служит украшением, особенный вид мощения становится визитной карточной населенного пункта. В России детали не любят, а их возможной ценности не понимают.

На страну обрушился вихрь сайдинга, дешевого винила и металлопрофиля. Если здание реставрируют, то в 50-60% случаев там уже не встретишь ощущения древности, времени, благородной старины. Правда материала, ощущение аутентичности памятника теряется.

Мы воюем, кажется, со всем – с советскими мозаиками, сталинскими малыми скульптурными формами, уличными табличками, парковыми монументами, старыми страховыми табличками.

Массово уничтожаются интерьеры парадных в Петербурге и других городах, при капитальном ремонте сталинки снабжают одинаковыми дешевыми балконами. Беспощадно вырывают старую «столярку», взамен вставляя пластиковые окна (это происходит повсеместно – от церквей до особняков XVIII века). На трехсотлетние камни старых церквей ложится бетон.

Даже не упоминаю визуальную захламленность российских городов – бесконечные растяжки и вывески, за которыми не видно выверенных архитекторами перспектив и декора зданий. На исторических домах сбиваются в стайки кондиционеры.

Впрочем, в темном царстве иногда увидишь слабый свет фонарика. Скажем, Московский метрополитен не отправил на помойку всю прежнюю навигацию, а продал ее людям, влюбленным в городские артефакты. За указатели «Выхода нет» шли настоящие бои.

Мы видим, как медленно, но верно растет число ценителей архитектуры, возникают волонтерские движения. Сотни людей готовы в свободное время приезжать на субботники (как в Боровске прошлой осенью), подписываться за дом Булошникова на Никитской, защищать кварталы Королева, где создавалась российская космическая отрасль.

Большая архитектура, контуры и объемы зданий создают городской силуэт. Но без лепнины, милых вещиц и артефактов они останутся только коробками. Город познается не только визуально, но и тактильно.

Каждый сброшенный Мефистофель, закрашенный старинный адрес, отправленный на помойку люк 19 века делают городскую среду России беднее. Хочется верить, что мы научимся ценить маленькие детали и преодолеем пресловутое «варварство из лучших побуждений».