Зарубежная недвижимость остается без движения

Согласно опубликованным декларациям о доходах депутатов Госдумы и членов Совета федерации, у почти трех десятков парламентариев и членов их семей есть собственность за границей. Причем речь идет не только о дружественных России странах, но и о государствах, участвующих в антироссийских санкциях. Хотя владение зарубежной недвижимостью депутатам законодательно не запрещено, оно несет для них определенные риски. По мнению эксперта, такая ситуация удобна властям, так как позволяет держать чиновников и парламентариев «на крючке».

Как следует из деклараций о доходах и имуществе за 2019 год, опубликованных 14 августа на сайтах Госдумы и Совета федерации, зарубежная недвижимость в собственности или пользовании имеется у 22 депутатов и шести сенаторов. Хотя по среднегодовому доходу члены Совфеда (34,1 млн руб.) опережают коллег из нижней палаты (22,6 млн руб.) в полтора раза.

Квартирами там владеют единороссы Константин Затулин, Андрей Барышев (обладатель наименьшего дохода среди депутатов с более чем годичным стажем работы — 4,2 млн руб.), Александр Брыксин (квартира и машино-место совместно с супругой) и Аркадий Пономарев (три квартиры). Глава комитета по делам национальностей, бывший тренер сборной России по футболу Валерий Газзаев («Справедливая Россия») вместе с супругой имеет земельный участок и жилой дом площадью 307,7 кв. м. У жен единороссов Николая Валуева и Умахана Умаханова в собственности жилые дома площадью соответственно 95 и 313 кв. м. А жена Вадима Белоусова (СР) к земельному участку и квартире добавила в 2019 году жилой дом площадью 514 кв. м.

Второе место в рейтинге думских предпочтений заняла Болгария. Юрий Олейников задекларировал там две квартиры (одна из них — в совместной собственности с женой), по одной у Сергея Вострецова и у супруги Сергея Пахомова (все — ЕР).
Третье место поделили три страны из числа ближайших соседей России. Недвижимостью в Латвии владеют единороссы Владислав Третьяк (две квартиры по 167 кв. м) и Татьяна Кривенко (совместная с мужем квартира площадью 125 кв. м). Финляндию выбрали жена единоросса Владимира Катенева (половина земельного участка площадью 7500 кв. м) и внефракционный депутат Рифат Шайхутдинов (половина хутора площадью 6809 кв. м). А Александр Ярошук (ЕР) и Светлана Савицкая (КПРФ) отчитались о собственности в Белоруссии: у господина Ярошука там дом, а у супруга космонавта Савицкой — квартира и гараж.
Наконец, по одному депутату отметились еще в пяти странах, в том числе и в дальнем и не очень дружественном России зарубежье. Отари Аршба (ЕР) владеет половиной квартиры в Грузии, а у его супруги там четыре земельных участка (самый большой — площадью 10 030 кв. м), два жилых дома и комната. У Сергея Крючека (СР) — половина 67-метровой квартиры на Украине. Владимир Блоцкий (КПРФ) задекларировал землю и дом (312 кв. м) в Великобритании, супруга Андрея Голушко (ЕР) — земельный участок площадью 7800 кв. м и жилой дом в 498 кв. м во Франции. А жена Валерия Гартунга (СР) имеет в собственности квартиру в Швейцарии и квартиру с парковочным местом на Кипре.

Домом в Германии совместно владеют удмуртский сенатор Любовь Глебова и ее муж, первый заместитель гендиректора «Росатома» Кирилл Комаров. Председатель конституционного комитета Совфеда и сопредседатель рабочей группы по поправкам к Конституции Андрей Клишас задекларировал дачный участок и дом в Швейцарии, воронежский сенатор Сергей Лукин — полквартиры в Черногории, а его коллега из Иванова Виктор Смирнов — сезонные апартаменты в Болгарии.
Единственный сенатор, расставшийся в прошлом году с зарубежной недвижимостью, — представитель Тамбовской области Александр Бабаков, недавно ставший первым зампредом партии Захара Прилепина «За правду».

Кроме того, палату покинули два сенатора с жильем за границей: в 2019 году мурманчанин Игорь Чернышенко задекларировал недвижимость в Болгарии, а представлявшая Волгоградскую область олимпийская чемпионка по прыжкам в длину Татьяна Лебедева — землю с домом в Эстонии и квартиру в Португалии.

Владение зарубежной недвижимостью для российских чиновников и парламентариев законодательно не запрещено (запрет касается лишь финансовых активов). Однако, как указывали весной оппозиционные депутаты, предлагавшие внести в Конституцию поправки о запрете такой собственности, ее владельцы легко могут подвергнуться давлению со стороны властей иностранных государств, что несет угрозу национальной безопасности. С другой стороны, обслуживание зарубежной недвижимости требует денежных вливаний, что грозит нарушением запрета на иностранные финансовые активы.
В итоге поправки о недвижимости в Конституцию не вошли — как сообщала в марте газета «Ведомости», это произошло из-за того, что в таком случае многим чиновникам и депутатам пришлось бы уйти с должностей или отказаться от недвижимости. Источники издания не исключали, что этот запрет «в какой-то момент» все же появится, хотя позже глава комитета Госдумы по госстроительству Павел Крашенинников заявил, что вносить эту норму в законодательство нецелесообразно.

«Да и на Западе одномоментное избавление российской элиты от всей недвижимости за рубежом могло бы стать сигналом, будто Россия готовится к разрыву отношений и “закрытию” от контактов, что, конечно же, не так», — отмечает эксперт. В то же время для верховной власти такая ситуация удобна тем, что позволяет «держать парламентариев, губернаторов и прочих госменеджеров “на крючке”», указывает политолог. Хотя «новая конституционная реальность и растущий антиэлитный запрос» позволяют довести «национализацию элит» до логического завершения и, например, ввести неформальное правило, что «Единая Россия» и другие провластные партии «не будут выдвигать на выборы обладателей собственности за рубежом», резюмирует господин Пожалов.

Ксения Веретенникова, Кира Дюрягина, Мария Макутина