Портрет актера: Демоны и боги Уиллема Дефо

Вспоминаем все метаморфозы едва ли не самого странного из американских актеров.

В новом фильме Джулиана Шнабеля Уиллем Дефо играет Ван Гога, который на момент смерти был почти вдвое младше актера. Случай не столь уж редкий, но Дефо, человеку без возраста, легче многих. Его амплуа определяет неординарная внешность, и это не то лицо, которое в рекламном стандарте прошлого века было принято считать красивым: заостренный подбородок, неровные зубы, большой лоб, пара «ефрейторских складок» на твердом лице и пронзительный взгляд зеленых глаз. Вечная гримаса печали.

«Ван Гог. На пороге вечности»

Он пришел в большое кино поздно, к 25 годам, имея богатый театральный опыт работы в экспериментальной авангардной труппе. Пластика, гибкость, готовность к демонстрации своего тела и навыки физического актера идут, видимо, оттуда.

Первый выход Дефо на экране можно считать неудачным. Эпизодическая, урезанная на монтаже и забытая роль в грандиозно провалившемся опусе Майкла Чимино «Врата рая» — молодой спец по петушиным боям в эпизоде с ковбоем Крисом Кристофферсоном. За эту работу он не получил ни денег, ни упоминания в титрах. Здесь карьера Дефо могла и закончиться вместе с крушением Нового Голливуда.

«Без любви»

По-настоящему Дефо дебютировал в «Без любви» будущей обладательницы «Оскара» Кэтрин Бигелоу. Роль одинокого байкера, вольного наездника в кожаном костюме, на несколько лет предопределила его амплуа. На заре карьеры облик Дефо трактуется режиссерами очевидно: порочный молодой человек, дурное семя, гипнотический уродец. Скажем, в комиксе «Улицы в огне» Дефо возглавляет банду мотоциклистов-отморозков. «Закусочная на шоссе 66», еще одна полузабытая фантазия 80-х о 50-х — здесь актер играет крутого парня и блюзового музыканта, который стал старшим другом неопытного путешественника. Человек ниоткуда, герой баллады, рыцарь хайвея мог так и остаться в этих пространствах бесконечной кино-Америки, но подоспело возрождение интереса к авторскому кино.

«Закусочная на шоссе 66»

Фильм «Жить и умереть в Лос-Анджелесе», грязно-кровавое полотно Уильяма Фридкина, оказался подлинным прорывом Дефо. Криминальная драма о фальшивомонетчиках в жаркой Калифорнии была богата на яркие образы. Помимо Дефо, здесь фактически начали карьеру Джон Туртурро и Уильям Петерсон. Дефо сыграл настоящего психопата, аморального бандита, который уничтожает все помехи на своем пути. В начале фильма его персонаж поджигает картину, в конце сам охвачен пламенем — чувство эстетической завершенности не чуждо этому демону.

«Жить и умереть в Лос-Анджелесе»

И сразу к положительным героям, а также первой номинации на «Оскар». Сержант Элайас из «Взвода» Оливера Стоуна был, вопреки всему, слуга царю, отец солдатам на окраине мира, в кишащих гибелью вьетнамских джунглях. Жесткий, но и сентиментальный командующий новобранцами, самозванный шаман с косяком и стихийный гуманист — в первый раз массовая аудитория увидела в Дефо хорошего парня, чей образ к тому же нельзя свести к паре фраз в аннотации.

«Взвод»

Последовавший вскоре прорыв, неиссякающий поток ролей, конечно, возник закономерно — из многих лет подготовки, тренировки, ожидания. Накопленный Дефо опыт физического и психологического преображения превосходил фактическую фильмографию. Чтобы его потенциал проявился, нужен был чуткий и внимательный взгляд большого художника кино. Им оказался Мартин Скорсезе.

Дефо вспоминал, что предложение роли Христа (которую можно счесть как везением, так и проклятием) в «Последнем искушении» было для него совершенной неожиданностью. Образ Сына человеческого настолько насыщен различными коннотациями, что в калейдоскопе трактовок артисту буквально не за что зацепится. Возможно, поэтому Пьер Паоло Пазолинии Мэл Гибсон в разное время взяли на роль богочеловека неизвестных и малоопытных актеров — tabula rasa, чистый холст, на который зритель сам проецирует свои представления об Иисусе (подробнее об экранных образах Христа читайте здесь).

«Последнее искушение Христа»

Но Скорсезе экранизировал не Евангелие, а роман Никоса Казандакиса о Христе апокрифическом, вечно сомневающемся, примиряющем собственную человеческую сущность с божественной судьбой. Тут Иисус, тревожимый голосами извне, потративший молодость (а Дефо здесь как раз в возрасте Христа) на сколачивание крестов для распятия преступников Римской империи, в неправдоподобном порыве очищается и ведет за собой отверженных в анархистский и обреченный поход. В целом это была история человека, осознающего постепенно собственную, возможно, мнимую исключительность и на пороге смерти возжелавшего недостижимую, иную, обывательскую жизнь.

«Последнее искушение Христа»

Скорбный облик Дефо и взгляд в неведомую даль отзываются естественной верой зрителя в изображаемого актером Христа. Внезапные то ли галлюцинаторные, то ли сверхъестественные моменты фильма чужды всему, кроме видимой убежденности Дефо. Она воплощена также в изменчивой пластике. Скованность в начале пути, опущенные плечи, ступор неопытного оратора перед Нагорной проповедью сменяются форсированной, а затем экзальтированной (неужели бесовской?) исступленностью мессии. Позже Дефо будет вспоминать об этой роли как о самой изнурительной своей работе, как о жертве тела. Тело останется одним из главных инструментов актера в самых запоминающихся ролях.

«Последнее искушение Христа»

Пугающий магнетизм Дефо дарит ему прописку в мире монстров и демонов кино. Серьезность и масштаб этих образов варьируются от придурковатого тюремного охранника в «Плаксе» Джона Уотерса или мафиози со змеиным лицом в «Диких сердцем» Линча до неумолимого воплощения самого времени у Вендерса в «Так далеко, так близко!». Но строить карьеру полностью на этой эксцентрике актер не захотел.

«Дикие сердцем»

Сразу после фильма Скорсезе, в 1988-м, он играет чистюлю и праведника у Алана Паркера («Миссисипи в огне»). Интеллигентный агент ФБР с Севера на расистском Юге, холодная антитеза напарнику, страстному Джину Хэкману. Сухарь, педант и человек системы — перед лицом настоящего зла герой Дефо преступает закон и мораль, очеловечиваясь.

В начале 1990-х он одинаково убедителен и в характерных ролях, и в образе человека с ружьем, и в ролях сложных персонажей психологических драм. Возможно, именно специфическая внешность Дефо делает их реалистичными, убедительными. В триллере Пола Шредера «Чуткий сон»герой Дефо пополнил сонм призраков Нью-Йорка, его неприкаянных бродяг. Мечтательный наркокурьер, как постаревший Холден Колфилд, шатается по грязным улицам от одного рокового знакомства к другому — беззащитный, но неуязвимый. Через несколько лет Дефо сыграет университетского преподавателя в другом фильме Шредера — в «Скорби». Рассказчик истории собственного непутевого брата, он уехал из маленького американского города, но память крови вновь и вновь заставляет его возвращаться туда, пусть и в мыслях.

«Чуткий сон»

В еще больший переплет попал персонаж осмеянного триллера «Тело как улика», адвокат черной вдовы, которую играла Мадонна, находившаяся тогда на пике скандальной популярности. Как часто бывает, непризнанный голливудский фильм, номинант на «Золотую малину», стал со временем выглядеть куда интереснее, чем иные шедевры. Кино немца Ули Эделя о сексе как стремлении к смерти и любви, движущей почти кафкианский судебный процесс, выглядит сейчас старомодно, но обаятельно. Дефо играет простого американца, чей хрупкий микрокосм разрушают психоаналитические прозрения ХХ века.

«Тело как улика»

С этой же темой болезни — социальной и психической — резонирует его роль в биографической английской драме «Том и Вив». История любви великого англо-американского поэта Т. С. Эллиота и душевнобольной британской аристократки (Миранда Ричардсон) вскрывала неврозы старого общества — от шизоидной зажатости до маниакальной одержимости. Дефо играет сдержанно, скупо, как подобает его герою, охваченному темным огнем человеку в футляре, поэту, работающему банковским клерком. Вся его боль открывается лишь в последнем кадре — во взгляде из-за решетки уходящего вниз лифта.

«Том и Вив»

Стоит сказать, все эти интеллектуальные роли на рубеже 1980—1990-х чередовались у Дефо с работами в полицейских и военных драмах, таких как «Белые пески», «Прямая и явная угроза» по Тому Клэнси или «Рожденный четвертого июля», где Оливер Стоун продолжал вьетнамскую тему. Своеобразное сочетание психологизма и экшена — диверсант по фамилии Караваджо в экранизации знаменитого романа «Английский пациент», измученный ангел мщения у постели умирающего героя.

«Прямая и явная угроза»

Еще одно постоянное амплуа Дефо — амбивалентные герои, зависшие между добром и злом, или просто неотразимые негодяи. Неоднозначные служители закона, как детективы в «Святых из Бундока» или «Американском психопате». Подчинивший себе целую тюрьму преступный авторитет в «Звероферме»Стива Бушеми. Чуть позже, в самом начале 2000-х, эти образы станут почти пародийными, как злодей Николай Дьяволо в очередном «Джеймсе Бонде» или наркобарон из «Однажды в Мексике» Родригеса. Сделать Дефо немного демоническим уголовником — несложная задача, но актеру это по сей день доставляет удовольствие. Иногда кажется, что нет жанра, которому Дефо не отдавался полностью, за исключением комедии.

«Однажды в Мексике»

В 1996-м Дефо в первый раз играет в фильме Джулиана Шнабеля про художника — эпизод в биографическом фильме «Баския». Электрик в картинной галерее доверительно сообщает юному Жан-Мишелю, что тоже творил, но отказался от ранней популярности, чтобы созреть как автор. Можно при желании увидеть в этих репликах и легкую иронию Дефо над собственным долгим путем к успеху, и знак будущего появления в роли Ван Гога.

«Баския»

Еще несколько важных режиссеров Дефо встретил уже на рубеже веков. Речь о первой работе с Абелем Феррарой в «Отеле „Новая роза“» и участии в «Экзистенции» Дэвида Кроненберга. Оба фильма — о подернутом копотью киберпанковом будущем. В обеих картинах сам внешний вид и мимика Дефо словно демонстрируют, как нелегко было человечеству идти в антиутопию.

В 2000-м актер вновь оказался номинирован на «Оскар», сыграв еще одного парня с лицом, напоминающим резиновую маску. «Тень вампира» — спродюсированный Николасом Кейджем гротескно-комедийный хоррор о съемках фильма «Носферату» Мурнау. Игравший графа Орлока актер немого кино Макс Шрек по сюжету оказывается настоящим вурдалаком. Тщательно загримированный и неузнаваемый Дефо изображает Шрека, который, в свою очередь, выдает вампиризм без грима — нападает на коллег по труппе и закусывает пиво летучей мышью. Здесь актер безупречно балансирует на грани комического и неприятного, как говорится, крипового.

«Тень вампира»

«Тень вампира», очевидно, выдает родство артистической манеры Дефо с эстетикой и методами немецкого экспрессионизма. Эксцентрика движения тела, контрастирующая со зловещей застывшей гримасой, проявлена и в остальных инфернальных образах героя. Забегая вперед, можно вспомнить «Отель „Гранд Будапешт“» Уэса Андерсона. Персонаж Дефо тут — немногословный убийца в кожаной куртке, с ежиком седых волос и выпирающими клыками, «богемских лесов вампир» из стихотворения М. Кузмина, написанного, кстати, под впечатлением от фильма «Носферату».

«Отель „Гранд Будапешт“»

Главный же антигерой в его фильмографии (а может, и в супергеройской традиции вообще), конечно, Зеленый Гоблин из саги про Человека-паука. Одержимый капиталист выпивает сатанинское зелье и наполняется зверской силой. Что за преступление — прятать лицо Дефо под непрозрачным шлемом с рожей гоблина! Но хватает резкого голоса и движений, чтобы понять, кто перед нами — мультяшный, гротескный, нестрашный, хотя, безусловно, опасный, эталон злодея из кинокомиксов. Не случайно даже после поражения он преследует Питера Паркера в видениях.

«Человек-паук»

К слову, хрипловатый голос Дефо продюсеры оценили не сразу. По крайней мере мультфильмы он стал озвучивать только в новом веке: эпизоды «Симпсонов», «В поисках Немо», видеоигру «Beyond: Two Souls» и, конечно, «Бесподобного мистера Фокс» Уэса Андерсона. Поздно открыли и чисто комедийную составляющую таланта Дефо, хотя она-то была на поверхности. Чего стоит роль претенциозного артхаусного режиссера в «Мистере Бине на отдыхе»: Дефо в черной водолазке снимает фильмы про себя, чтобы слушать собственный голос и любоваться своей физиономией на большом экране.

Главные режиссеры, снимающие Дефо, однако, остаются глубоко серьезны. Регулярно он возвращается к Ферраре. Маленький человек с маленькой мечтой из «Сказок стриптиз-клуба». Мечтающий ширнуться перед концом света торчок в «4.44. Последний день на Земле». Наконец, Пазолини из одноименного фильма. Это образы людей разных, но глубоко одиноких.

«4.44. Последний день на Земле»

Также Дефо возвращается к работе с Полом Шредером в очередной недооцененной криминальной драме «Человек человеку волк». Его персонаж здесь ошалевший от наркоты урка с забавными усами, кровожадный и сентиментальный. Впервые с выхода «Диких сердцем» Николас Кейдж и Дефо сошлись в одной картине, и впервые за то же время Кейдж казался не самым чокнутым на экране.

Ларс фон Триер — еще один автор, который открыл для себя Дефо уже в XXI веке. В двух случаях Дефо сыграл старшего наставника главной героини — отец Грейс в «Мандерлее», утонченно циничный гангстер старой школы, довольно близок к криминальному боссу героини «Нимфоманки». Особняком стоит безымянный герой «Антихриста» — психиатр, решивший измерить алгеброй первобытный внутренний хаос и едва не принесенный в жертву страшным богам темной женской природы. Возможно, не самый удачный эксперимент Триера, но бесстрашная работа Дефо, который ради нее терзал себя бесконечными просмотрами фильмов Тарковского и чтением трудов по психологии.

«Антихрист»

Даже мимолетные появления Дефо на экране могут придать особый шик фильму: явление потустороннего ковбоя на парижской улочке в альманахе «Париж, я люблю тебя», участие в перегруженном актерском ансамбле «Убийства в Восточном экспрессе» или возвращение в супергеройское кино (снова мудрый наставник в «Аквамене»); желчный выход в пересахаренном молодежном хите «Виноваты звезды» или совсем безумная роль бога смерти в американской адаптации «Тетради смерти». А также бедолага с застывшей физиономией Гуинплена в короткометражке русского режиссера Антона Ланшакова «Человек-улыбка». Да, Дефо можно упрекнуть в некоторой неразборчивости, но, скорее, тут стоит говорить о старомодной привычке к любому труду, который надо выполнить достойно.

«Человек-улыбка»

Даже если это маленький инди-фильм вроде «Проекта „Флорида“». Несносная мама, прекрасные дети и хозяин мотеля, которому приходится заниматься воспитанием всех — Дефо вдруг сыграл не бандита и не эстета, а обывателя с мягким сердцем. Эта нежная палитра всем пришлась по сердцу. Но едва ли мы когда-нибудь увидим актера отставным патриархом в ролях добрых дедушек.

«Проекта „Флорида“»

Новая роль Дефо — портрет Винсента Ван Гога — серьезная заявка на «Оскар». Здесь он с отрезанным ухом, в отчаянии, в экстазе творчества. Еще один отверженный избранник в исполнении актера, но, конечно, в новых красках, броских и неповторимых.