От чего умирали женщины вокруг Ивана Грозного: Тайна женского кладбища Кремля

В девяностых годах Россия стала активно интересоваться своим дореволюционным прошлым, пытаясь увидеть, как оно выглядит не через оптику научного марксизма. Именно тогда учёные стали изучать “женское кладбище Кремля” - старинный некрополь, где хоронили женщин из семей московских князей и царей. До того историческая ценность их могил игнорировалась.

Вознесенская обитель

Женский монастырь заложила после смерти Дмитрия Донского его вдова, княгиня Евдокия. Она же стала первой знатной русской женщиной, которую похоронили на территории будущего вознесенского некрополя. К середине восемнадцатого века там похоронили уже около семидесяти княгинь, княжон, цариц и царевен, а также несколько других лиц.

В семнадцатом году, после революции, из монастыря выслали всех его обитательниц, а в двадцать девятом - разрушили его, чтобы построить Военную школу. Перед сносом архитекторы спешно замеряли строения и переписывали захоронения, и это очень помогло учёным позже в девяностых. Тем не менее, всё равно многие тела остались без возможности их идентифицировать, тем более, что их спешно переносили в Архангельский собор. И всё же некрополь многое рассказал учёным.

Так выглядел монастырь.

Мы теперь знаем, как выглядели родные Ивану Грозному женщины

В нулевых эксперт-криминалист Сергей Алексеевич Никитин смог реконструировать по сохравнившимся черепам внешность нескольких похороненных некогда на Вознесенском некрополе женщин: мать Ивана Грозного Елену Глинскую, третью жену Грозного Марфу Собакину, его бабушку Софью Палеолог, первую его тёщу старицу Иулианию и невестку Ирину Годунову. Кроме них, восстановили и внешность последней Рюриковны, девочки Марьи Старицкой, и основательницы Вознесенского монастыря Евдокии Дмитриевны. Для реконструкции использовались как методика Герасимова, так и более современные методики (которые позволяют, например, точно восстановить форму носа и ушей, наличие эпикантуса, линию роста волос).

В могиле Глинской нашли длинные рыжие волосы, а её внешность можно назвать типичной балтийской, несмотря на то, что Елена была наполовину (по матери) сербкой. Она была очень хороша собой, высока ростом (у неё был лишний позвонок) и считалась бы красивой и в наше время. Скорее всего, у Грозного, вопреки образу, к которому мы привыкли с детства, волосы тоже были рыжие или рыжеватые - в мать.

Скульптурный портрет Елены Глинской по черепу.

Гречанка Софья Палеолог оказалась обладательницей одного из средиземноморских типажей. Внешне она очень похожа на своего внука, что делает несостоятельными слухи, будто Глинская родила сына от любовника. Кроме того, по костям удалось установить, что у неё был лёгкий избыток мужских гормонов - скорее всего, у царицы были усики и густые брови. Марья Старицкая, потомок Софьи, очень похожа и на неё, и на Грозного.

Марфа Собакина оказалась, ожидаемо, очень красивой молодой женщиной. Ирина Годунова внешне оказалась “проще”. Старицу Иулианию отличает крупный нос, что даёт предположить, что и у первой, любимой, жены Грозного была такая особенность. У Евдокии Дмитриевной - мягкие черты лица, что сообразуется и с описанием её характера.

В наше время девушка с губами, как у Марфы Собакиной, стала бы царицей инстаграма.

Не все женщины Рюриковичей были здоровы

У Марьи Старицкой, несмотря на происхождение, признаки рахита - похоже, она недоедала и по саду не много-то гуляла. У Ирины Годуновой были проблемы с опорно-двигательным аппаратом и, кроме того, плохо развитый таз из-за которого она и не могла выносить детей. Неясно, врождённые у неё проблемы со скелетом или следствие перенесённой в детстве болезни - об этом мог бы сказать генетический анализ. Что касается Софьи Палеолог, она была очень крепкой женщиной, которая, тем не менее, страдала от остеохондроза - а значит, её могли донимать боли в голове и шее. Вряд ли это делало её характер мягче.

Софью Палеолог мучил остеохондроз.

Ивана Грозного действительно окружали отравители

Как известно, Ивану Васильевичу постоянно казалось, что его близких тайно убивают, подсыпая яд, и первой жертвой отравителей пала его мать. Анализ прекасно сохранившихся волос Елены Глинской показал, что царь был прав - в них потрясающе велика концентрация ртути. Конечно, этот металл использовали и в косметике, и в лекарствах, но его количество в волосах Глинской таково, что речь вряд ли идёт о медленно отравлении какой-нибудь подводкой для глаз или слабительным.

Настолько же страшна концентрация ртути (а также мышьяка и свинца) и в тёмно-русой косе первой жены Грозного, Анастасии Романовой, которую многие бояре не любили за её влияние на царя. Как известно, после свадьбы с ней он стал спокойнее и оставил садистские забавы - а после её смерти как с цепи сорвался и превратился в того Грозного, что мы знаем. Интересно, что ядом пропитана и одежда, в которой погребена царица. Возможно, яд ей именно что не скармливали, а напитывали им одежду, чтобы царица “надышалась”.

Совершенно точно отравили и девятилетнюю Марию Старицкую, вместе с её отцом, двюродным братом Ивана Грозного. Только это сделали не назло Грозному, а по его приказу - он расправлялся с возможными конкурентами за престол. А вот в останках Марфы Собакиной яда не нашли, хотя Грозный был уверен, что его молодую жену, умершую через две недели после свадьбы, отравили. Впрочем, возможно, яд был растительного происхождения - его современными средствами в древних останках не распознаешь.

Маленькую Марью Старицкую отравили.

В черепе Ирины Годуновой сохранился кусочек мозга. Его анализ также показал высокое содержание в тканях свинца, ртути и мышьяка (особенно свинца), но в таких дозах, что, очевидно, они попали в организм из лекарств. Судя по всему, ушедшая в монахини царица пыталась облегчить суставные боли мазями на основе свинца и других минералов.