Прощание с легендой

Ее облик не сходил с буклетов книг об Адыгее, а о красоте своего народа она рассказывала всему миру через искусство танца, которое довела до совершенства. Заслуженная артистка РСФСР, народная артистка Адыгеи Марзият Хаджаева ушла из жизни, но навсегда вписала свое имя в число великих деятелей искусства.

Марзият Юсуфовна Хаджаева начала свою творческую деятельность в 1971 году в качестве артистки балета Государственного ансамбля песни и танца концертно-эстрадного бюро Адыгейской автономной области. Этот год ознаменовал новую веху в истории ансамбля народного танца, сегодня известного во всем мире под именем «Нальмэс».
Созданный в 1936 году как ансамбль песни и пляски, к этому времени он нуждался, как сказали бы сегодня, в перезагрузке. Для присвоения статуса государственного ансамблю нужны были исполнители с профессиональным образованием. Для этого в 1968 году были выделены квоты на обучение будущих танцоров в трехгодичной студии Тбилисского государственного хореографического училища. Отбор талантливой молодежи шел по всей республике. Конечно, конкурсная комиссия не смогла пройти мимо 17-летней красавицы из аула Уляп Марзият Цугановой (девичья фамилия Хаджаевой).
После окончания училища Марзият вместе с другими выпускниками (среди которых были такие известные сегодня артисты, как Азамат Басте, Тагангаш Басте, Адам и Хазрет Барчо, Нальбий Гучетль, Светлана Гунажокова, Мурадин Хаджаев) вернулись в Адыгею. Здесь они вместе с выпускниками Майкопской студии под руководством Масхуда Бешкока и Николая Игнатенко вошли в состав Адыгейского государственного ансамбля народного танца, созданного приказом Министерства культуры РСФСР. Вместе с другим выпускником Тбилисского государственного хореографического училища Мурадином Хаджаевым Марзият создала семью и вошла в историю хореографического искусства Адыгеи под фамилией Хаджаева.
Некоторые номера группа танцоров привезла из Тбилиси уже готовыми для сцены. Среди них — грузинский свадебный танец «Картули», в котором солировала Марзият. Этот танец много лет был ее визитной карточкой, а исполнение навсегда запомнилось зрителям как пример великолепного владения искусством танца и невероятного артистизма. Практически сразу молодая танцовщица стала исполнять и другие сольные партии в танцах «Исламей», «Зафак», «Приветственный танец с бурками», «Удж-хъурай», «Танцует «Нальмэс».
Сошедшая с картины
За несколько лет Марзият Хаджаева стала звездой ансамб­ля. Ее искусство поражало своей совершенной техникой, точностью образа, артистизмом, необычайной гармонией внешнего облика и внутреннего содержания. Она была воплощением истинной черкешенки с присущими ей красотой, грациозностью, врожденным достоинством, изя­ществом. Созданные ею образы стали настоящим произведением адыгского хореографического искусства. Артисты вспоминают, что на концерты ансамбля зритель часто шел в первую очередь на Хаджаеву.

— Она не шла, а словно плыла по сцене, и ни одна складка платья не шевелилась в это время на ней. Пусть она солировала 2–3 минуты, ради этих мгновений зрители приходили на концерты — увидеть ее, насладиться, вдохновиться ее искусством, — рассказывает заслуженная артистка Адыгеи Тамара Схаплок.
— Марзият могла просто стоять на сцене, не двигаясь, но производить при этом сильнейшее впечатление. Ее как будто нарисовали, и в рисунке не было ни одного изъяна, — вспоминает заслуженная артистка и народная артистка Адыгеи, репетитор-балетмейстер «Нальмэса» Римма Намитокова.
— Образец истинной черкешенки, которая словно вышла к нам из глубины веков ничуть не изменившись. И такой величавой она была не только на сцене, но и в жизни, — добавляет заместитель художественного руководителя ансамбля, заслуженный артист Абхазии, народный артист Адыгеи Аслан Намитоков.
В составе ансамбля Марзият Хаджаева много и успешно гастролировала по городам России, зарубежным странам. И везде благодаря высочайшему исполнительскому мастерству артистки, ее красоте и сценическому обаянию зрители понимали, насколько красивы и неповторимы адыгские народные танцы.
Где бы ни гастролировал ансамбль, черноволосая красавица-солистка покоряла сердца зрителей. Люди оставались после концертов, пытались попасть за кулисы, чтобы еще раз посмотреть на нее, заглянуть в эти бездонные глаза. Но она, по воспоминаниям коллег, воспринимала эти знаки внимания и пришедшую к ней славу скромно, часто смущалась, переживая, что огромные охапки цветов достаются ей, а не ее коллегам. Звание артистки РСФСР, которое она получила первой из ансамбля, не изменило ситуацию. Напротив, это звание она словно завоевывала каждый раз заново, доказывая себе и зрителю, что она его достойна.
— Она была скромнейшим человеком, очень трудолюбивым и ответственным. Не позволяла себе никаких поблажек. Помню, как на гастролях в Сибири, будучи очень больной, с высокой температурой она выходила на сцену, потому что сотни людей ждали именно ее выхода, — рассказывает народный артист Адыгеи и Дагестана, артист оркестра Галим Зубаил.
На гастроли, концерты из 365 дней в году уходило более 200. Поездки, совместное проживание в гостиницах, общие обеды и быт — все это волей-неволей сближает артистов, превращая их в одну большую семью. Как вспоминает артист оркестра, народная артистка Адыгеи Нафисет Ашинова, Марзият Юсуфовна и ее муж Мурадин Юрьевич, который в 1980-е был художественным руководителем ансамбля, по-отечески заботились о коллективе. Марзият Юсуфовну многие воспринимали как маму или старшую сестру.
— Я пришла в ансамбль в 1988 году и была на тот момент самой младшей участницей, мне было 18 лет. Меня, да и другую молодежь опекали, заботились, даже наставляли, но все это было очень корректно, по-матерински. Мар­зият Юсуфовна служила нам примером во всем — отношении к профессии, сцене, костюму... Когда она выходила на сцену, я даже невольно выпрямляла спину, глядя на нее, — вспоминает Нафисет Ашинова.
— Когда я пришла в ансамбль, мне было лет 16–17, совсем девчонка, оторванная от родителей, ведь с 12 лет я училась на первом хореографическом наборе и жила в интернате. Марзият относилась к нам как мама — подсказывала, как себя вести со старшими. Это очень много значило для нашего воспитания, для дальнейшей работы в этом коллективе, — рассказывает Римма Намитокова.
«Зафак»
В некоторых танцах партии солистки чередовались, но не в «Зафаке». Это была прерогатива Марзият Хаджаевой. Никто не мог исполнить сольную партию лучше. С 1980 года на протяжении более 10 лет ее неизменным партнером по этому танцу был Аслан Намитоков. После окончания экспериментальной годичной студии при Доме народного творчества под руководством Амербия Кулова в 1980 году юный парень пришел в Государственный ансамбль народного танца Адыгеи. Буквально через пару месяцев способного артиста поставили в пару к Марзият Юсуфовне.

— Помню, как во время учебы мы с ребятами бегали смотреть на ее исполнение. Мы все, и я не исключение, были влюблены в нее… И вдруг я стал ее партнером, приблизился к этой неописуемой красоте. Танцуя с ней, я не мог расслабиться ни на секунду, был весь как натянутая струна, настолько хотелось соответствовать ее уровню и красоте, — вспоминает Аслан Намитоков.
А Марзият как партнерша наставляла начинающего артиста: «Ты — орел, мужчина, защитник! Девушка и в танце далеко должна чувствовать твою защиту».
— Танец длился всего несколько минут, а мне хотелось, чтобы он не заканчивался. «Зафак» мы исполняли вместе 10 лет, и каждый раз это было волнительно. После ухода Марзият из ансамбля я танцевал эту партию и с другими солистками, но того трепета и волнения уже не испытывал, — признается артист.
Эта пара — Марзият Хаджаева и Аслан Намитоков, — по воспоминаниям многих, была необыкновенной, словно они парили над сценой.
— В «Зафаке» Марзият и Аслан достигли уровня, равного которому еще не было. Вообще «Зафак» — особенный танец, получить в нем сольную партию могла только самая красивая во всех отношениях девушка, воплощение истинной черкешенки. Марзият подходила не только по внешности, в ней было нечто такое, шедшее изнутри, что помогало создавать образ танца, его душу. Великий Станиславский говорил: «Любите не себя в искусстве, а искусство в себе». Вот она любила танец в себе, — вспоминает балетмейстер, руководитель ансамбля «Майкопчаночка», лауреат премии Правительства РФ «Душа России» Амербий Кулов.
Секрет ее красоты
На протяжении всех лет работы на сцене Марзият Хаджаева была не только лицом женской группы ансамбля. Она без преувеличения была, как модно сегодня говорить, брендом республики. Где бы ни выступал ансамбль, о красоте черкешенок, да и в общем об адыгах, зритель судил по ней. Неспроста именно фотографии Хаджаевой украшали книги, буклеты об Адыгее и Кавказе, а еще календари и даже коробки шоколадных конфет.

Коллеги по ансамблю «Нальмэс» и сегодня, спустя годы работы с ней, говорят о Марзият Хаджаевой с придыханием. Не женщина, а богиня не­описуемой красоты — вторят друг другу и женщины и мужчины. Ее внешность, казавшаяся многим неземной, не вызывала зависти, как это часто бывает в артистической среде. Она была словно данность, перед которой можно преклоняться и восхищаться.
По сегодняшним меркам красоты Марзият назвали бы невысокой — ее рост был всего 1 метр 66 см, но величественности ей было не занимать. Ее точеная фигура, тонкая талия, казалось, были идеально созданы для сае. Все сценические образы она создавала сама — от подбора костюмов до грима. Во времена тотального дефицита набор ленинградского грима был почти роскошью — один на весь женский коллектив. Приходилось прибегать к хитростям, чтобы достойно выглядеть на сцене.
— Помню, Марзият Юсуфовна учила нас, молодых танцовщиц, как делать накладные ресницы. Это сейчас широкий ассортимент и накладных ресниц, и каких угодно. А тогда для сценического образа мы использовали волоски конской гривы. Старшие девушки сами разработали этот метод, с помощью шелковых нитей собирали эти волоски, аккуратно приклеивали к веку, после концерта бережно складывали и хранили. А чтобы придать лицу естественный цвет, смешивали два вида пудры разных оттенков, — вспоминает Римма Намитокова.
Своим сценическим костюмом Марзият Хаджаева занималась тоже сама. Безусловно, костюмеры шили наряды для ансамбля на заказ, но солистка всегда дорабатывала свое платье под себя, и когда она словно плыла по сцене, то ее костюм даже не шевелился.
— У Марзият были золотые руки. Она очень хорошо шила и учила этому своих младших коллег. Из репетиционной юбки могла в два счета сделать сценическую. Как камушки снять с одного костюма и перенести на другой, как расшить костюм, как быстро смастерить шапочку-роксоланку под костюм — всему этому я научилась у Марзият, — вспоминает Римма Намитокова.
Марзият Юсуфовна имела в запасе множество таких профессиональных секретов и щедро ими делилась с коллегами. Подсказывала, как правильно облачаться в костюм, делала замечания, если видела в наряде что-то лишнее.
 

— Она видела весь образ целиком. Если плечи закрывал длинный шарфик, советовала открыть руки, а не закрывать их нашими традиционными широкими рукавами. Всегда говорила, что нужно выделять зрительно талию. Позы, ракурсы, выражение лица — все до тонкости Марзият пропускала через себя. Мало было выучить рисунок танца, нужно было предусмотреть каждую деталь, — вспоминает Римма Намитокова.
Своим главным секретом красоты Марзият Хаджаева всегда называла работу. Каждый день по нескольку часов репетиций хватало, чтобы лишние килограммы, даже не наметившись, уходили. И в таком ритме почти четверть века. Неудивительно, что даже после 40 лет она сохраняла постоянный вес 53 килограмма и талию всего 58 сантиметров.
Щедрость души
Как истинная черкешенка, уроженка аула Уляп соблюдала правильное рациональное питание. Любимым ее блюдом была традиционная мамалыга с бараниной, но полакомиться им удавалось редко в череде бесконечных гастролей. Коллеги по цеху отмечали ее умеренность во всем — лишнего кусочка или даже глотка воды она себе не позволяла.
Зато дом ее, всегда полный гостей, был щедрым и хлебосольным. Подруги вспоминают, как даже в 1990-е годы, когда мало кто мог похвастаться разносолами, она умудрялась самых неожиданных гостей встретить хорошо накрытым столом. Модный в те годы торт «Пражский» делала сама. Да и как хозяйка создавала уют в доме — сама наводила порядок, любила менять интерьер.
— Мы с мужем не раз были в гостях у Хаджаевых, любили эти визиты, и я всегда с удовольствием наблюдала, как Марзият накрывала стол. И в этих, казалось бы, простых действиях было столько грации, столько торжественности. Я понемногу училась у нее, как подать блюдо, как подойти к столу, — рассказывает Римма Намитокова.
В 1990-м супруги Хаджаевы, а также некоторые другие выпускники тбилисского училища ушли из «Нальмэса» и вошли в первый состав ансамбля «Исламей». И здесь Марзият Юсуфовна была образцом профессионализма, трудолюбия, преданности искусству.
Сочетать в себе хорошую артистку, жену и мать было непросто. Концерты, аншлаги, цветы и овации были одной стороной медали, по другую сторону которой — частые расставания с детьми. Им было всего по девять месяцев, когда Марзият Юсуфовна с мужем Мурадином вынуждены были оставлять их с бабушкой и дедушкой, уезжая на гастроли. Артистка всегда переживала эти разлуки, ведь она многое упускала — их первые шаги, первые слова. Но в конечном счете дети гордились своей мамой. Сын Аслан пошел по стопам родителей и сегодня возглавляет ансамбль «Нальмэс». Внук Инал Хаджаев танцует в основном составе ансамбля, только начинает свою карьеру. Они продолжают знаменитую династию Хаджаевых.
Творческая деятельность Марзият Хаджаевой была заслуженно отмечена многими почетными грамотами и дипломами. Ей были присвоены почетные звания «Заслуженная артистка РСФСР», «Народная артистка Республики Адыгея». Она вошла в историю культуры Адыгеи и стала своего рода легендой, эталоном настоящей артистки.
— Это была солистка не только для ансамбля — через нее воспринимали весь адыгский народ в России и за границей. Она гордо и достойно несла в себе образ черкешенки. Когда-то Твардовский сказал: «Рампа — это линия огня. Слабые умирают». А она более 20 лет простояла на сцене, словно на пьедестале. Марзият Хаджаева вписала себя золотыми буквами в число великих деятелей искусства хореографии и вошла в историю как большая актриса, — говорит Амербий Кулов. Источник: Газета Советская Адыгея